Гай Ротери - Золотой век амазонок

Другой вариант сказания приводится Барбосой Родригесом. Он передает легенду о том, как женщины восстали против собственных мужей и бежали в леса, где их защищали природные силы и дикие звери. Путь погнавшимся за ними мужчинам преградили потоп и буря; на них нападали свирепые животные, а засевшие на деревьях обезьяны забрасывали их тяжелыми предметами. Так женщины получили возможность скрыться и зажить собственной жизнью. Потом они раскаялись и позволили мужьям бывать у них раз в году; мальчиков они отдавали отцам, а девочек оставляли при себе. Жизнь их проходила подобным образом до одного дня, когда все племя женщин исчезло внутри уходившего в землю хода, причем в последнее убежище их вел броненосец.

Подробный анализ каждого поворота и хода этих чрезвычайно живописных и полных информации историй занял бы слишком много времени и, безусловно, заметно отвлек бы нас от целей настоящего исследования. Следует, однако, выделить некоторые моменты. Приведенные мифы о появлении амазонок называют совершенно другую причину, чем все греческие сказания об их азиатских сестрах. В первом сказании удалившаяся в горы в обществе старика группа женщин напоминает религиозную гвардию, окружающую царя. В нем сделан не один намек на человеческие жертвоприношения, примером которых в первую очередь может служить история мальчика-рыбы, выполняющего здесь роль символа плодородия; и, наконец, — в самом информативном варианте сказания о ловле сетями — указывается на женские чары и прихоти. Волосы — предмет гордости и радости женщины, но не только. Они же служат ее наступательным оружием. В некоторых городах Малой Азии Ашторет требовала от своих почитательниц обритая головы в качестве меньшей жертвы. Талмудисты говорят, что Лилит, женщина и демоница, по их мнению, являвшаяся первой женой Адама, при возможности удавливала сыновей человеческих прядями своих золотых волос, чтобы отомстить за своих собственных детей — лишенных права наследования джиннов. По этой причине на стенах комнат для возлежания в еврейских домах Востока и стран Восточной Европы всегда вывешивались „детородные таблички“, на которых присутствовало изображение Лилит с молитвенным обращением к ней. Однако возвратимся к бразильским легендам. Вторая, не настолько сложная, но на многое намекает. Здесь женщины отделяются под сверхъестественным покровительством, заканчивающимся жертвоприношением: спуск в недра означает смерть, а ее коллективная форма и предводительство броненосца намекают если не на погребение заживо, то на жертвенное погребение вместе со скончавшимся полубожественным вождем.

Следует также отметить, что в обоих сказаниях не делается никакого намека на воинственные наклонности женщин — если не считать первоначальной ссоры с мужьями — или на их принадлежность к военной организации. Как правило, все истории о них, делают упор на боевые качества женщин, что особенно заметно в сказаниях карибов, племени весьма воинственного. Сэр Роберт Шомбургк, превосходно знавший Гвиану и Венесуэлу, считал, что „карибы весьма склонны к волшебным сказкам“, и под этим предлогом не доверял подобным слухам. Конечно, он не мог полностью игнорировать положительные свидетельства очевидцев-испанцев. Чтобы объяснить их, сэр Роберт предположил, что здесь имеет место недоразумение и за женщин были приняты молодые люди с распущенными длинными волосами, украшенные ожерельями и серьгами; мнение это разделяли еще несколько авторов. Однако подобную точку зрения нельзя назвать убедительной, ибо мы должны помнить, что падре Карбахаль специально подчеркивает, что волосы сражавшихся женщин, которых он видел вместе со своими спутниками, были уложены вокруг головы. Мистер С.Р. Инох (C.R. Enoch), автор книги „Анды и Амазонка“, цитирует официальный перувианский отчет, касающийся туземных племен, населяющих лесные районы и восточные склоны Анд: „Нахумеды, почти вымершее племя, обитают на берегах реки, носящей такое же название. Это и есть тот самый народ, который атаковал отряд путешественника де Орельяны, принявшего этих дикарей, облаченных в похожие на женские сорочки рубашки и юбки, непременно длинноволосых, за женщин воительниц или амазонок, давших имя реке. Таким, должно быть, является ответ на вопрос о предполагаемом существовании женщин-воительниц в этих регионах, поскольку среди индейцев не сохранилось легенд или воспоминаний о существовании какого-либо государства женщин в этом регионе“. Таким может быть плод доведенных до крайнего предела сомнений. Если нахумеды действительно являются племенем, напавшим на отряд де Орельяны, значит, они существенным образом изменили место жительства, что, конечно, вполне возможно. Однако не стоит утверждать, что индейцы совершенно не имели преданий о племени воинственных женщин, если вспомнить о легендах и слухах, собранных не только такими людьми, как падре де Акуна и люди в той или иной степени являвшиеся его современниками, но и такими путешественниками, как де ла Кондамин и другие.