Александр Шульгин - Tihkal

А для изучения некоторых аспектов человеческого сознания животная модель просто непригодна. Такие явления как сострадание, воображение, низкая самооценка, сознание собственной смертности и поиск смысла жизни - все это уникальные продукты человеческого мышления. Ни одно из вышеперечисленных явлений не было достоверно зафиксировано у крысы. И я уверен, что ни одно из этих явлений не будет объяснено изучением распределения нервных клеток в крысином мозгу. Так можем ли мы использовать крыс для экспериментов с лекарствами, способными влиять на эти аспекты человеческого ментального и эмоционального опыта. Если мы хотим заниматься такими исследованиями, то нам придется ставить опыты на человеке.

Вопрос: Но ведь в государственных агентствах работают люди с безупречной научной репутацией, как можно сомневаться в их действиях и оценках?

Ответ будет простым и кратким. Любой честный человек - ученый, философ, исследователь - не терпит, когда кто-либо ограничивает свободу его поиска. Если поиск бессмысленный или ведется неправильно, честный человек сам отвечает за свои ошибки и сам учится на них. Сам ставит себе задачи, сам выбирает методы и сам приходит к результатам.

Я считаю, что сейчас разрешения на определенные исследования, я имею в виду - связанные с опытами на человеке, выдаются или не выдаются не из-за научной целесообразности, а по политическим причинам.

Вопрос: Так вы считаете, что нужно разрешить опыты над людьми?

Не все, конечно. Любые такие опыты должны регулироваться законом, потому что до сих пор существуют люди, которым чуждо сострадание, и которым наплевать на страх и боль других людей. Мы знаем, что такие люди были в гитлеровском третьем рейхе, мы знаем, что такие люди есть в нашем ЦРУ. Должны быть законы, защищающие слабых от тех, кто злоупотребляет своей властью. Такие же законы, как против совращения малолетних или нахождения за рулем в нетрезвом виде. И такой закон должен предусматривать три традиционных условия:

1 Личное информированное согласие человека, участвующего в опыте.

2 Надзор со стороны коллег - научной общественности.

3 Личная ответственность ученого за результаты эксперимента.

Все. Остальные законы не нужны. Никакой декриминализации или легализации, что означало бы введение новых законов поверх старых. Нужно просто отменить все запреты на вещества и препараты.

Концепция информированного согласия дает лучший ответ на вопрос, кого закон должен защищать. Информированное согласие может дать только взрослый, отвечающий за себя человек, не ребенок. Он должен отдавать себе отчет о своем социальном и личном статусе. Должно быть полностью исключено любое насилие (угрозы или обещания вознаграждения).

Надзор со стороны коллег - другая важная часть традиции, позволяющая защитить общество от манипуляций сумасшедшего, социопата или авантюриста, который может каким-либо образом убедить людей принять участие в его исследованиях.

Полная ответственность за результаты должна осознаваться самим ученым. Он должен на собственном опыте убедиться, что новое лекарство неопасно для жизни и не обладает страшными побочными эффектами. Такая уверенность возможна только если сам принимал препарат в тех же или больших дозах, которые собираешься предложить людям. Я считаю, что в области психофармакологии, особенно в связи с новыми лекарствами, влияющими на сознание, любой ученый, не проверивший действие препарата на себе, поступает безответственно, давая его другому человеку.

Эта этика постепенно и неуклонно исчезает из нашей науки. Мы считаем, что официальное разрешение снимает с нас личную ответственность, освобождает нас от риска. А в случаях, когда вводишь в организм препарат влияющий на процессы мышления, или на физиологические процессы, риск всегда есть. И всегда будет.

Если разобраться во всех законах, ограничениях и потере научной самостоятельности невольно возникает вопрос: неужели мы боимся заглянуть в процессы человеческого мышления? Неужели мы настолько не доверяем тому, что мы можем там найти, что нам нужно законодательно закрывать целые направления исследования?

Что же ждет нас ждет в области изучения сознания (а не химии мозга), если законы останутся прежними? Изучение сознания началось с появлением человека и будет продолжаться, пока человек не потеряет свое природное любопытство. Инструменты исследования неизменны уже много лет: медитация, изучение сна и сомнамбулизма, исследование гипнотического состояния и, наконец, изучение действия психоактивных препаратов, вносящих изменения в наше восприятие или сознание. Было бы трагедией, если накопленные в этой области знания рассеются и уйдут в подполье, публикуясь в виде запрещенных памфлетов, как во времена средневековья. Информация, которая должна публиковаться в серьезных журналах уважаемыми и достойными учеными будет потеряна для научного сообщества и станет частью оккультизма. И это уже происходит. В нашем обществе намечается громадный разрыв между серьезными научными печатными органами и андерграундными мистическими, психологическими, алхимическими изданиями, и это подпольное знание передается не от лаборатории к лаборатории, а от одного книжного магазина к другому.