Владимир Мединский - О русской угрозе и секретном плане Петра I

Война закончилась подписанием 18 марта 1856 года в Париже мирного договора, по которому Черное море объявлялось нейтральным, русский флот сокращался до минимума, крепости уничтожались.

Это были весьма мягкие для России условия. Что пользы от флота, если турецкой угрозы более нет, а выйти из Черного моря он все равно как и прежде не сможет. Никаких территориальных потерь Россия вообще не понесла.

Внутри России следствием войны стали правовые и социально-экономические преобразования в стране в 1860-е годы. После военного поражения правительство Александра II стремительно форсировало реформы.

Но, что приятно, план Пальмерстона так и не удался. Как ни тяжелы были последствия поражения для России, это была ничтожно малая часть того, что хотела сделать Британия. Почему же не удался план?

Объяснение у меня одно: англичане не умели и не готовы были воевать в России. Даже в теплом Крыму они несли огромные потери. Главнокомандующий британских войск говорил, практически цитируя древнегреческого царя Пирра: «Еще одна такая победа, и мы лишимся всего войска».

Что же касается английского и французского флота, то это — армады для ведения колониальной войны. Эти флоты годились для того, чтобы пугать туземцев бортовыми залпами по берегу и перевозить небольшие контингенты колониальных войск. Против же серьезного, равного по силе противника, тем более для участия в преимущественно континентальной войне они были малоэффективны.

Пальмерстон предполагал высадку десантов в Белом море, взятие Петербурга, отторжение Прибалтики и Финляндии. В Балтийском море британско-французская эскадра, 30 вымпелов с 12-тысячным десантом на борту не решилась даже подойти к Петербургу.

Британцы обстреляли издалека Кронштадт и еще какой-то беззащитный русский островок в Финляндии. На то, чтобы захватить Аландские острова, которые защищали лишь полторы тысячи солдат, у союзников ушел целый месяц. После этого они настолько выдохлись, что уже не могли вести активных действий.

Летом 1855 года военно-морские силы Британии еще раз обстреляли Свеаборг и храбро разбили местное ополчение, набранное из финских и эстонских рыбаков, повторяя свои «подвиги» в Африке. Но высаживаться больше не решились нигде.

Также ничего не получилось и на Тихом океане… Кстати, эта история весьма показательная и, к сожалению, почти забытая. Надо рассказать о ней подробнее.

В середине XIX века усиливается борьба за влияние на Тихом океане. За сто лет до этого, когда Россия выходила к Аляске, это никого не интересовало, как не интересовало и то, как в начале XIX века Россия строила Форт Росс и другие крепости-поселения в Калифорнии и по всему Тихоокеанскому побережью будущих США.

Но с тех пор многое изменилось. Британия старалась прибрать к рукам Китай. Франция захватила большую часть островов Океании. Соединенные Штаты вышли-таки к Тихому океану и отторгли от Мексики Калифорнию. В 1853 году американцы заставили Японию отказаться от политики изоляции, открыв порты для торговли с США. [54] Эти события весьма романтично изображены в недавнем голливудском блокбастере «Последний самурай» с Томом Крузом в роли американского офицера, посланного в Японию в числе «ограниченного контингента» американских военных инструкторов.

Во время Крымской войны Соединенные Штаты заняли условно пассивную позицию.

Американские суда крейсировали вдоль побережья Тихого океана; но в боевых действиях участия не принимали. Генерал Мак-Клеллан, будущий командующий армией США, находился тогда в ставке Британии в Крыму — перенимал, так сказать, передовой опыт.

Но вот в августе 1854 года объединенная англо-французская эскадра под командованием контр-адмиралов Прайса и Феврие де Пуанта подошла к главному опорному пункту России на Тихом океане — городку Петропавловску.

Весь русский гарнизон насчитывал ни много ни мало — 920 человек (41 офицер, 825 солдат некоего «городского казацкого полка», видимо попросту местного ополчения, 18 русских добровольцев-инвалидов и 36 добровольцев-камчадалов).

У русских была небольшая береговая батарея и аж 2 (два) корабля: парусник «Аврора» и парусное транспортное судно «Двина». Боезапас составлял максимум 30–40 выстрелов на орудие. В общем, ни дать ни взять крепостишка чуть поболее, чем описанная Пушкиным в «Капитанской дочке».