Владимир Мединский - О русской угрозе и секретном плане Петра I

Корб первым из иностранных авторов подробно описал Россию времен Петра I. В бытность свою при московском дворе, Корб не раз встречался с приближенными Софьи и Петра: Л.К. Нарышкиным, Б.А. Голицыным, Е.И. Украинцевым, А.Д. Меншиковым и другими, не раз он видел царя и пировал с ним за одним столом.

Наблюдения очевидца, отразившие личность молодого царя, быт и нравы московского двора, ход реформ и их восприятие в русском обществе, имеют большое значение. Ему довелось быть свидетелем одного из самых драматических событий петровского царствования стрелецкого восстания 1698 г. Исключительно ценно для историков описание Корбом страшного «стрелецкого розыска»; оно находит детальное подтверждение в русских источниках.

Вместе с тем запискам Корба свойственны те же черты, которые отличают большинство иностранных сочинений о России. В его сочинение вкрались многочисленные ошибки из-за незнания им языка и истории России, а также в связи с тем, что в качестве источников он пользовался исключительно устными сообщениями.

К тому же Корбу изначально было свойственно довольно пренебрежительное отношение к русским. Самим Петром Корб восхищается; его привлекает стремление российского государя к западноевропейской культуре. Но он слабо верит в успех преобразовательной политики царя, чьи подданные — сущие варвары. Например, почему Петр начал Северную войну? Потому что он — жадный до завоеваний варвар, как и все русские. Дай им волю, они всю Европу захватят.

Книга Корба быстро приобрела большую известность. Ее перевели на английский и французский языки. Российские власти отреагировали на ее выход крайне негативно. Резидент в Вене князь П.А. Голицын, считая автором книги не Корба, а его шефа — самого посла Австрии И.X. Гвариента, не хотел пускать его в Россию. Голицын писал главе Посольского приказа Ф.А. Головину (август 1701 г.); «Цесарь хочет послать в Москву посольство, чего добивается Гвариент, бывший пред тем посланником в Москве; он выдал книгу о состоянии и порядках Московского государства. Не изволишь ли, чтобы его к нам не присылали: истинно, как я слышал, такова поганца и Ругателя на Московское государство не бывало; с приезду его сюда, нас учинили барбарами и не ставят ни во что…»

Гвариент пытался оправдаться и писал Ф.А. Головину (24.12.1701): «Молю не винить меня в чужом деле. Я ни словом, ни делом в том не участвовал. Это сочинение секретаря моего, которому нельзя было возбранить… что-либо напечатать, потому что он не здешней стороны, а из другой области…» [17] Устрялов Н.Г. Собр. соч. в 3 т. Т. 1. М., 1997.

Тем не менее, петровские дипломаты настояли на отстранении Гвариента от назначения послом в Россию. К тому же они добились запрещения книги и уничтожения нераспроданной части тиража, что тут же сделало ее библиографической редкостью, и, естественно, сразу повысило интерес к ней в Европе.

Столь болезненная реакция российской стороны была вызвана тем, что появление книги Корба совпало с разгромом русских войск Карлом XII под Нарвой. Это поражение само по себе существенно подорвало международный престиж России. А тут еще и обвинение в агрессии. Отметим: никакой связи книга Корба с «оршанской пропагандой» не имела. Обвинение в агрессивности и «европейских амбициях Петра», стремлении присвоить чужие земли вспыхнуло и погасло без следа. Никакого непосредственного продолжения скандал с книгой Корба не получил.

Не вспоминали об «исконной агрессивности России» даже во время Семилетней войны 1756-63 годов. А ведь какая была прекрасная возможность…

В ходе Семилетней войны можно было легко обвинить Россию во всех смертных грехах: воевала она не на своей территории и вполне реально могла сделать большие территориальные приобретения. Например, «отхватить» половину Пруссии, вместе с Берлином.

Для начала — краткая историческая справка.

Семилетняя война «выросла» из войн Англии и Франции за колонии. Предтечей ее стали вооруженные столкновения французов и англичан в Канаде в 1754-56 годах. Военные действия в самой Европе для англичан и французов были важны в основном для того, чтобы обезопасить свой тыл. А то ведь главные воюющие Страны очень уж близки друг к другу. Кто мешает Франции высадить в Англии десант? Или наоборот?

После «славной революции» 1688 года в Британию призвали на трон герцога Ганновера. Ганновер стал землей на континенте, очень важной для Британии. «Пришлось» ей вступить в союз с Пруссией, чтобы Пруссия стерегла драгоценный Ганновер, прародину британских королей.