Олег Ивик - Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи

«Отныне и впредь [династия] Хань и сюнну составляют одну семью и никогда не должны больше обманывать или нападать друг на друга. Если случится воровство, обе стороны обязаны сообщать об этом друг другу, наказывать виновных и возмещать украденное; если случится нападение, высылать друг другу войска на помощь. Тот, кто первый, династия Хань или сюнну, осмелится нарушить договор, подвергнется несчастьям, ниспосланным небом. Пусть наши сыновья и внуки из поколения в поколение во всем поступают согласно данной клятве».

Для скрепления клятвы Хань Чан и Чжан Мэн вместе с Хуханье поднялись на гору Дуншань в землях сюнну и закололи белую лошадь. Вино и кровь были размешаны мечом и золотой ложкой и выпиты из черепа правителя юэнжи, разбитого еше шаньюем Лаошаном.

Когда послы вернулись ко двору императора, их инициатива вызвала возмущение сановников. Была высказана точка зрения, что сюнну Хуханье не опасны для Хань и что самоуправство послов, которые вынудили шаньюя «обратиться с дурными словами к небу», должно быть наказано. Это «опозорило государство и нанесло ущерб величию страны», а посему следовало отправить к сюнну нового посла, «который бы принес жертву небу и расторг клятву». Но Юань-ди «нашел совершенный проступок незначительным» и приказал провинившимся «откупиться от наказания, а от клятвы не отказываться».

Хуханье действительно откочевал на север, «народ постепенно признал его власть, и в государстве установилось спокойствие». В то же время он сдержал клятву и сохранил мирные отношения с Хань, несмотря на то что его положение как шаньюя укрепилось, а мощь его державы постепенно возрастала. {249} 249 История клятвы Хуханье изложена по: Бань Гу. 1973. С. 37-38.

Что касается Чжичжи, его ставки падали день ото дня. Понимая, что отношения с Хань безвозвратно испорчены, и услышав об усилении Хуханье, он бежал на запад в Канцзюй (Кангюй) — царство кочевников, расположенное к северу от Давань (Фергана) и к западу от Усунь. В дороге часть его людей погибла от холода, и в Канцзюй пришло только три тысячи человек {250} 250 Бань Гу. 1973. С. 38-39. . Тем не менее местный правитель согласился породниться с беглецом, женившись на его дочери и в свою очередь отдав ему в жены свою. Два союзника стали вместе разорять земли усуней. Если бы Чжичжи удовлетворился этими мелкими грабежами, он, возможно, еще достаточно долго сохранял бы жизнь и остатки власти. Но он сумел не только настроить против себя местных жителей, но и окончательно вывести из себя китайцев. Бань Гу пишет:

«Чжичжи, полагая, что он, глава большого государства, пользуется уважением за свое могущество, проникся благодаря одержанным победам высокомерием и относился к правителю Канцзюй без должного почтения. В гневе он убил дочь правителя Канцзюй и несколько сот знатных и простого народа. Некоторые из них были четвертованы и брошены в реку Дулай (река Или {251} 251 Боровкова. Царства Западного края. С. 298. . — Авт.). Он посылал народ на возведение городской стены, каждый день работало по 500 человек, которые закончили постройку в два года. Кроме того, он отправил послов в Хэсу [13] Вероятно, Хэсу — это царство Яньцай в Юго-Восточном Приаралье, и, таким образом, подвластные сюнну земли какое-то время простирались до берегов Аральского моря. Иногда встречающееся в литературе утверждение (на основе данной китайской цитаты) о том, что владения сюнну доходили до Приуралья и Нижней Волги, — следствие недоразумения. , Давань и другие владения, требуя представления ежегодных подарков, и ни одно из владений не осмелилось отказать ему».

Китайцы понимали, что если не обращать внимания на Чжичжи, то «он, несомненно, станет источником бедствий для Западного края», а Западный край давно уже контролировался Поднебесной, и упускать этот контроль они не собирались.

В 36 году до н. э. два императорских чиновника, Чэнь Тан и Гань Янь-шоу, выехали на запад. Никаких специальных полномочий по поводу мятежного шаньюя у них не было, но Чэнь Тан был человеком авантюрного склада. Он сказал своему спутнику: «Хотя шаньюй Чжичжи находится очень далеко, но у варваров нет прочных городских стен и тугих самострелов для обороны. Если собрать командиров и воинов, находящихся в пахотных поселениях, принудить последовать за ними войска усуней и подойти прямо к его городу, то бежать ему некуда, а обороняться у него не хватит сил. Так в один день будет совершен подвиг, о котором мечтали тысячу лет».