Олег Ивик - Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи

Легко видеть, что политика сюнну в эти годы не отличалась особой продуманностью и последовательностью. Тогда же молодой шаньюй отпустил на родину двух ханьских послов, которые томились в плену у сюнну (и шаньюй, и императоры, желая досадить друг другу, частенько задерживали послов на многие годы). Бань Ту сообщает, что «сюнну, возвращая этих двух человек, хотели показать свои добрые намерения». Но, несмотря на «добрые намерения», уже в следующем, 80 году до н. э., «сюнну направили из левых и правых земель четыре отряда в 25 тыс. всадников, которые одновременно вторглись в пограничные районы с целью грабежа». Однако же идея мирного договора витала в воздухе, и шаньюй «постоянно приказывал своим приближенным намекать об этом ханьским послам». Кроме того, он «стал реже совершать грабительские набеги и старался еще лучше принимать ханьских послов, желая постепенно добиться договора о мире, основанного на родстве». Император, по словам Бань Ту, хотел того же самого, однако договор все не заключался {231} 231 История сюнну от смерти шаньюя Хулугу изложена по: Бань Гу. 1973. С. 23-24. . Впрочем, юный Чжао-ди мало что решал в собственном государстве — фактически Поднебесной управлял всемогущий регент Хо Гуан.

В 80 году до н. э. произошло весьма обидное для сюнну событие: их восточные соседи, ухуани (потомки когда-то разгромленных и подчиненных Маодунем дунху), разграбили могилу одного из сюннуских шаньюев {232} 232 Бань Гу. 1973. С. 25. . Это само по себе неприятное происшествие кроме всего прочего свидетельствовало о том, что влияние и власть сюнну уменьшались. Ухуани в течение многих лет не смели восставать против своих завоевателей. Они ежегодно отправляли им дань: крупный рогатый скот, лошадей и шкуры овец; если же дань задерживалась, сюнну отбирали у них жен и детей.

После того как в 119 году Хо Цюй-бин, военачальник императора У-ди, разбил сюнну в их восточных землях и вытеснил на север от пустыни Гоби, китайцы переселили на их место ухуаней. Им выделили земли вдоль укрепленной линии пяти северо-восточных округов — «следить в интересах династии Хань за передвижением сюнну». К ним был приставлен «надзирающий заухуанями полковник», которому вменялось в обязанности не только «надзирать», но и «руководить ими, чтобы не допустить сношений с сюнну» {233} 233 Фань Е. 1984. С. 65. .

Несмотря на усилия полковника, ухуани иногда нарушали границы Поднебесной. И все же под ее стенами они чувствовали себя значительно уверенней и решили отомстить сюнну за победу Маодуня и за сто лет поборов и унижений. Сразиться со своими давними врагами им, конечно, было не по силам даже сейчас, и они ограничились разграблением могилы.

Возмущенные сюнну отправили к ухуаням карательный отряд в 20 тысяч всадников. Китайцы после некоторых колебаний решили вмешаться, и полководец Фань Мин-ю выступил со своей армией для перехвата сюнну. Но поскольку ухуани недавно нарушили границу Китая, регент императора, он же старший военачальник Хо Гуан, «предупредил Фань Мин-ю о том, чтобы войска не ходили в поход напрасно, если они не успеют перехватить сюнну, то должны напасть на ухуаней». Китайцы запоздали, и сюнну отомстили за оскверненную могилу. После чего Фань Мин-ю, «воспользовавшись усталостью ухуаней, напал на них, порубил более шести тысяч человек, обезглавил трех князей и возвратился обратно». Таким образом, шаньюй, чью могилу осквернили ухуани, был полностью отомщен {234} 234 Бань Гу. 1973. С. 25-26. .

Совсем иначе складывалась судьба других вассалов сюнну, усуней, — они, несмотря на свое зависимое положение, сумели поставить себя и с шаньюями, и с Сынами Неба. И именно их усилиями к 60-м годам I века до н. э. держава сюнну оказалась в глубочайшем кризисе.

Надежду уничтожить сюнну руками усуней китайцы вынашивали давно; для укрепления военного союза они посылали к усуням своих невест, причем не подменных, как к Маоду-ню, а самых что ни на есть близких родственниц императора. Еще в 107 году до н. э. {235} 235 О датировке этого события см.: Боровкова. Царства Западного края. С. 132. усуни заключили с У-ди «договор о мире, основанный на родстве», и их правитель (носивший титул гуньмо, или гуньми) получил в жены внучку императора по имени Сицзюнь (дочь Цзянду-вана). Ханьский двор дал невесте богатое приданое и свиту: «…пожаловал [ей] колесницу, платья, императорские вещи, снабдил официальным штатом евнухов, [чиновников], прислужников и возниц в количестве нескольких сот человек» и даже приставил верхового музыканта «для успокоения ее дорожных раздумий». Тогда же и сюнну послали усуням свою невесту. Несмотря на то что сюнну уже многие годы терпели от китайцев поражение за поражением, гуньмо отдал предпочтение кочевнице и сделал ее старшей (левой) женой, а китаянку младшей (правой). Предпочтение это было, вероятно, вызвано не личными качествами невест, а политической ситуацией. Так или иначе, супруг не баловал императорскую внучку своим вниманием, он навещал ее один или два раза в год, и радости от этих встреч было мало: «Гуньмо был годами стар, [китайского] языка не понимал» {236} 236 Хэ Цю-тао. С. 77—78 и прим. 60, 63, 64. См. также: Сыма Цянь. IX. С. 209. . Сицзюнь очень тосковала и даже воспела свою тоску в стихах: