Александр Некрич - 1941 22 июня (Первое издание)

Л.Ю. Слезкин (Институт истории АН СССР): Книга написана вовремя. Книга хорошая. Сам я бывший фронтовик. В девятнадцать лет оказался в огне приграничных сражений в июне 1941 г. Товарищ Деборин не был на фронте, а утверждает, что «сорокопятка» (сорокапятимиллиметровая пушка) не была нужна. Да знаете ли вы, товарищ Деборин, чем мы встречали немецкие танки в начале войны? Плевками – вот чем! А вы говорите, что снятие «сорокопяток» было правильным решением. Сталин творил дела, которые вполне можно назвать преступными. Обстановка культа личности – провокации, репрессии – создавали своеобразный порочный круг. Каждый старался угодить своему начальнику, представляя только ту информацию, которая нравилась. Собственные мысли старался не высказывать. Это все привело к непомерным бедам для страны. Каждый виноват, но вина разная… Самый главный виновник – Сталин…

Всего выступило 22 человека. Начало дискуссии показало, что ее организаторы терпят поражение и их планы проваливаются. Поэтому после перерыва была сделана попытка прервать обсуждение, но она также потерпела провал. Вот как это отражено в «Краткой записи».

Председатель: Товарищи! В связи с тем, что здесь через полтора часа предстоит просмотр французского художественного фильма «Веселые пингвины», мы не сможем дать всем слово и ограничимся половиной оставшихся (голоса с места: «А разве нельзя фильм отложить на 30-40 минут?»). Нет, товарищи, нельзя. Этот фильм будут смотреть сотрудники НМЛ, приглашаем, конечно, и всех присутствующих.

Е.А. Гнедин (бывший сотрудник МИДа): В связи с тем, что нам предстоит такое «важное мероприятие», как просмотр французского художественного фильма «Веселые пингвины», а это, безусловно, важнее обсуждения таких проблем, как причины наших поражений в начальный период войны, я постараюсь быть максимально краток.

Книга хорошая. Товарищ Деборин попытался нам здесь навязать дискуссию о методах управления страной при Сталине. Ну что ж, если товарищ Деборин сочтет нужным объявить дискуссию открытой, то мы примем в ней участие… Я в течение двух лет давал информацию Сталину и Молотову. Она вся проходила через мои руки… Именно Сталин, а никто другой, должен был делать вывод о начале войны. Сталин обращал внимание на информацию под грифом «сомнительная» (донесения Рихарда Зорге и других), а на информацию «достоверная» он не обращал внимания, ибо она исходила от него самого. В нашей литературе утверждается мнение, что Сталин стал во главе правительства 5 мая 1941 г., чтобы подготовить страну к обороне. Но у нас нет никаких данных для подтверждения этого мнения… Сталин стал во главе правительства не для того, чтобы подготовить страну к обороне, а чтобы договориться с Гитлером. Ноябрьские переговоры 1940 г. показывают, в какой контакт Сталин хотел войти с Гитлером.

П.И. Якир (Институт истории АН СССР): Книга очень хорошая. Некоторые выступавшие касались дела Тухачевского, Якира и других товарищей… Сталин задержал развитие нашего вооружения. Он уничтожил многих выдающихся конструкторов, создателей межпланетных кораблей и знаменитой «Катюши». Среди них такие выдающиеся корифеи, как Тихомиров, Лангелак (творец «Катюши»), Курчевский, Бекаури, Лейтейзен и многие другие. В заключении оказался и будущий генеральный конструктор Королев. Нужно исследовать вопрос о лагерях. Почему никто не напишет о нас, заключенных? Надо исследовать этот вопрос с экономической точки зрения. Шла война, а в лагерях сидели миллионы здоровых людей, мужчин, бывших специалистов во всех вопросах военной и хозяйственной жизни страны. Кроме того, требовались значительные силы для их охраны. Это ложилось тяжелым бременем на страну.

Зафиксировала стенограмма и текст моего выступления. Приведу из него отрывок:

Л.П. Петровский (Московский историко-архивный институт): Сегодня мы обсуждаем замечательную книгу товарища Некрина «1941. 22 июня», и каждый из выступавших говорит о чистоте подхода к нашей истории. Как же можно выходить на эту трибуну и обелять того, кто уничтожил миллионы? До каких пор мы будем воспитывать нашу молодежь на имени преступника?

Е.А. Болтин (председательствующий, генерал-майор): Товарищ Петровский, в этом зале, с этой трибуны нужно выбирать выражения. Вы коммунист?

Л.П. Петровский: Да! Я коммунист.

Е.А. Болтин: Я не слыхал, чтобы где-нибудь в директивных решениях нашей партии, обязательных для всех нас, говорилось о том, что Сталин преступник.