Джеролд Шектер - Шпион, который спас мир. Том 2

Встреча № 40, абз. И.

См. The Penkovsky Papers; иллюстрация воспроизводит записку по-русски.

Интервью с Джорджем Хуком, 8 сентября 1990 г.

Встреча № 42, Париж, 14 октября 1961 г., абз. 4.

Встреча № 42, абз. 8, 11.

Wynne G. Contact on Gorky Street. — P. 164.

Ibid.; Встреча № 42, абз. 15, 16.

Vital Speeches of the Day. — Dec. 1, 1961.— Vol. XXVIII.— No. 4.

Bundy M. Op. cit. — P. 377.

Ibid. — P. 378.

Ibidem.

Current Digest of the Soviet Press. — Vol. XIII. — No. 40. — P. 5.

Сообщение для отчета. Беседы с Эдом Проктором и Джеком Смитом по поводу использования материала «Чикади» в ОРВ 11—8—61. Также см. записку Нитце—Макуэйда «Оценка разницы в количестве ракет», 31 мая 1963 г., рассекречена 25 июля 1979 г. DDRS (78)—263(d) в Prados J. Op. cit.

Интервью с Говардом Стоэрцем, 28 сентября 1989 г.

Там же.

Prados J. Op. cit.

Burrows W. Deep Black. — N. Y.: Berkeley Books, 1986.— P. 100—107. Барроуз описал историю программы «Дискаверер», известную также как «Корона». Программа проводилась под руководством ЦРУ и ВВС.

Prados J. Op. cit. — Р. 117—118.

Ibid. — Р. 119.

Ibid. — Ch. 8: «The End of Missile Gap». В этой главе весьма подробно изложены вражда между службами и попытки ВВС повлиять на составление бюджета для ракет и бомбардировщиков при высокой оценке военной мощи Советов.

Интервью с Макнамарой, И сентября 1990 г.

Hilsman R. То Move a Nation. — N. Y.: Doubleday, 1967.— Р. 163.

Ibid. — Р. 163—164.

Ibid. — Р. 164.

Сообщение Мори для отчета, 26 сентября 1961 г.

Письмо Олдфилда Мори от 27 октября 1961 г.

Сообщение для отчета по поводу лондонской встречи 31 октября 1961 г.

Интервью с Дженет Чисхолм, ноябрь 1990 года.

Записка офицера по особым делам Бьюлику по поводу «Героя», датированная 11 января 1961 г.

Письмо Олдфилда Мори от 15 января 1961 г.

Сообщение для отчета, 6 февраля 1962 г., на тему: «Дискуссия между офицерами советского отдела о поездке в Европу начальника управления по разработке операций 1—5 февраля 1962 г. и его беседах с Шерголдом».

Там же.

Замечания на полях записки о встречах Джонсона в Лондоне и интервью Бьюлика с авторами, 27 июля 1988 г.

Олдфилд М0/2503, 30 янв. 1962 г.

Письмо Олдфилда Мори от 28 февраля 1962 г.

9 марта 1961 г., опрос американского бизнесмена, проведенный офицером ЦРУ по особым делам.

Сообщение нового офицера по особым делам, для отчета, 2 апреля 1962 г.

Памятная записка для отчета, Джон М. Мори, 5 апреля 1962 г.

Письмо Олдфилда Мори от 29 марта 1962 г.

Интервью Дженет Чисхолм, 16 октября 1990 г.

Перевод письма, переданного миссис Чисхолм вместе с пленками «Миноке», от 10 апреля 1962 г.

Памятная записка для отчета, Мори, 13 апреля 1962 г.

Памятная записка для отчета, Мори, 3 апреля 1962 г.

Там же.

Уолтер Элдер, исполнительный помощник Аллена Даллеса, и Джон Макоун вспоминают, что оба директора не хотели знать имена агентов Управления или шпионов, действующих внутри Советского Союза. В свою бытность директором, рассказывал Эдлер, Уильям Коблер говорил ему, что не хочет знать имен советских агентов ЦРУ, потому что может «проговориться во сне». Профессиональное чутье подсказывало ему, что имя Пеньковского должно быть известно только тем, кому нужно было его знать.

Запись беседы офицеров ЦРУ с сэром Диком Уайтом и Олдфилдом, на которой присутствовали также Хелмс, Мори, Осборн, Джонсон, Рузвельт и Крам, состоявшейся 5 апреля 1962 г. (с. 1 записи, сделанной Крамом на трех страницах).

Интервью с Бьюликом, 27—28 июля 1988 г., и Хелмсом, 8 декабря 1990 г.

Семейство Харитоненко славилось своим гостеприимством, и белые с золотом комнаты их дома слышали выступления Шаляпина, Карузо и артистов Большого театра. Роберт Брюс Локхард, британский вице-консул в Москве в 1912 году, описывает одну из таких вечеринок в особняке Харитоненко, во время которой один русский морской офицер, состоявший адъютантом при главе британской парламентской делегации, застрелился, услышав по телефону .от своей любовницы из Санкт-Петербурга, что она больше его не любит. Когда советское правительство переехало из Санкт-Петербурга в Москву, особняк превратили в дом для гостей Министерства иностранных дел и центр развлечений. Позднее его заняли советские дипломаты и их семьи, включая Максима Литвинова, который в то время был заместителем комиссара по иностранным делам, и его жену Айви, англичанку.