Джеролд Шектер - Шпион, который спас мир. Том 2

Интерпретация представителем КГБ заявления Пеньковского была еще одной из целой серии попыток этой организации внести раскол между американцами и англичанами. Джо Бьюлик вспоминал, что при обсуждении с новобранцами и младшими офицерами дела Пеньковского после его казни он сказал им: «Никогда не соглашайтесь ни на какую совместную операцию ни с одной разведслужбой. Тем не менее я всегда ладил с Шерги и англичанами. С Пеньковским я виделся без них единственный раз, когда встретил его с женщинами в Париже. Англичане сделали то же самое в Лондоне. Так что вся эта история — чушь, придуманная КГБ, чтобы посеять раздор между ЦРУ и МИ-6» {289} .

В своем показании Пеньковский писал: «Сотрудники иностранных разведок никогда не рассказывали мне о методах и средствах проверки моей информации. Не говорили мне также и о том, вызывала ли сомнение достоверность некоторой моей информации. Сотрудники иностранных разведок нередко контролировали и проверяли мое поведение за границей. Из разговоров с сотрудниками разведслужб я понял, что от Винна они знали во всех подробностях, как мы с ним проводили время. Иногда я замечал наружное наблюдение за собой в районах гостиниц или выставок в Лондоне и Париже. Я не обращал на наружное наблюдение внимания и не пытался от него уйти».

В действительности наружное наблюдение за Пеньковским в Париже и Лондоне не предусматривалось. От наружного наблюдения воздерживались, чтобы не привлекать внимания к Пеньковскому. Если бы советские заметили, что за ним в Лондоне ведется наблюдение, об этом сообщили бы в Москву, и там возникли бы кое-какие вопросы. Если бы за ним велось наружное наблюдение в Париже, то это могло бы насторожить или парижскую резидентуру КГБ, или французов. В любом случае это привело бы к осложнениям и возможному разоблачению.

Представитель КГБ предложил нашему вниманию копию на русском языке оценки Военным трибуналом преступлений Пеньковского и вынесенного ему приговора. Затем он заговорил о личных качествах Пеньковского, «чтобы показать, насколько тот был беспринципным человеком. Во время следствия Пеньковский выразил готовность сотрудничать с КГБ и помочь нам разоблачить деятельность британской и американской разведок».

Когда его попросили привести доказательства этого неожиданного сообщения, представитель КГБ резко добавил: «Конечно, он поставил условием свое освобождение, но все равно, он слишком легко предавал свои идеалы. Да и вообще у него не было ни идеалов, ни принципов.

Мы знали немало людей, которые, в отличие от Пеньковского, не предавали с такой легкостью свои идеалы и оставались тверды в своих убеждениях. На самом первом допросе он сразу предложил план разоблачения британской и американской разведок. Он дал советской контрразведке всю информацию, которой было, например, достаточно, чтобы уличить сотрудников американской и британской разведок в Москве. Мы на это вообще не обратили внимания, однако разве это не показывает, насколько он был неустойчив?»

— Возможно, он пытался спасти свою жизнь?

— Вот именно, вот именно. Он пытался спасти свою жизнь. Это была попытка продлить свое существование, и он, возможно, даже надеялся на что-то. Бог его знает. Нам известно немало примеров, когда люди содержались в очень тяжелых условиях, однако не продавались контрразведке. Даже ради спасения жизни, — сказал представитель КГБ.

Чтобы еще сильней подчеркнуть свое мнение о характере Пеньковского, он повторил, что Пеньковского «не принуждали, не воздействовали на него физической силой и не заставляли его сделать что-либо. Мы ему сказали, что, если он хочет дать показания, пожалуйста. И он это сделал. Он попросил бумагу и ручку. Целый день он писал свои показания и излагал план разоблачения».

— Он делал это по доброй воле, — добавил младший офицер КГБ, иронизируя над усилиями Пеньковского спасти свою жизнь.

В 1990 году КГБ упорно следовал той же пропагандистской линии, что и во время судебного процесса, только теперь это было дополнено зафиксированной на кинопленке встречей Дженет Чисхолм с Пеньковским. Таинственность, которой окружалось все, что касалось Джорджа Блейка, прояснила последовательность событий, которые привели к аресту Пеньковского.

Перед отъездом из Москвы нам предстояло зайти еще в одно место. В 1990 году Вера Дмитриевна Пеньковская, вдова Пеньковского, по-прежнему проживала в Москве. До выхода на пенсию в 1989 году она работала редактором в одном из издательств. Она отказалась давать интервью, потому что воспоминания о муже были слишком болезненными. По телефону она рассказала, что обе ее дочери сменили фамилию и «живут хорошо. Старшая замужем. Нас не подвергали преследованиям, и мы ничего не боимся, но просто не хотелось бы ворошить прошлое. Конечно, я теперь смотрю на события тех лет другими глазами». Она не объяснила, что подразумевала под этим.