Евгений Глущенко - Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования

В историю Улугбек вошел прежде всего как строитель астрономической обсерватории в Самарканде, которая не имела себе равных как по оснащению, так и по научным достижениям. В обсерватории был создан каталог, который включал 1018 звезд.

Двор Улугбека в Самарканде стал блестящим собранием лучших умов Средней Азии. Самым ярким представителем этой плеяды был, несомненно, ученик и друг Улугбека Али Кушчи Самарканди (1403–1474), которого в окружении правителя сравнивали с Птолемеем.

Самарканди был автором геометрического трактата, в котором излагались основы этой науки, давалось определение таких понятий, как точка, линия, плоскость, окружность. Автор трактата был философом, считавшим, что мир состоит из материальных частиц, находящихся в состоянии непрерывного движения.

При дворе Улугбека сложилась своеобразная историческая школа.

Как истинный человек Ренессанса, Улугбек имел разносторонние интересы и имел глубокие знания в различных областях. Не мог он не быть и поэтом и не покровительствовать поэтам и поэзии. Он прекрасно знал персидскую поэзию, особенно ценил творчество Низами. Естественно, что поэты тоже входили в его ближайший круг.

В то же время Улугбек был Тимуридом, прямым потомком создателя империи, а потому не мог стоять в стороне, если бы даже захотел (а он явно хотел), от участия в борьбе за наследство своего деда. Он водил воинов в походы (большей частью неудачные), разорял и жег города, не щадил побежденных. И погиб он в 1449 г., подобно другим своим родичам, от рук наемного убийцы, «услуги» которого оплатил его родной сын Абдулатиф. Кстати, та же участь постигла и самого Абдулатифа всего через пять месяцев после гибели отца – ему отрубили голову.

Другой вершиной культурной жизни на пространстве, объединенном завоеваниями Тимура, был Алишер Навои (1440–1501) – философ, поэт и политик. Навои жил в Герате и состоял визирем при султане Хусейне Байкаре, который властвовал над обширным владением, простиравшимся от Герата до Хорезма. Байкара был просвещенным правителем и покровительствовал своему талантливому и необычному для смутного времени премьер-министру. Покровительство своего патрона и друга Навои использовал с максимальной пользой, притом что и сам он был весьма состоятельным человеком. Свое положение и возможности Навои использовал ради украшения и благоустройства Герата, а также других городов султаната. С его именем связано строительство не только дворцов, мечетей, медресе, мавзолеев, но и многих общественных сооружений: бань, больниц, бассейнов, мостов. По его инициативе и частично на его средства было возведено свыше 300 зданий различного назначения.

Навои был покровителем и вдохновителем творчества многих музыкантов, художников, каллиграфов, зодчих, поэтов.

Алишер Навои в Узбекистане считается основоположником узбекской поэзии. Свои стихи (газели) он слагал на тюркском языке и на фарси. Его перу принадлежат знаменитые «Чор диван» (четыре сборника, включающие тысячи газелей) и «Хамса» («Пятерица»). Навои был поэтом-философом.

Как действующий политик и государственный муж, Навои осуждал войну, как тяжкое преступление, заслуживающее не только порицания, но и наказания.

Пацифистом Алишера не назовешь – это активная антимилитаристская позиция.

Стихи и поэмы Навои в списках через сказителей и народных поэтов распространялись по всей Средней Азии и хоть чуточку делали людей лучше, хотя бы единицам западали в душу в то время, когда нравственность достигала нулевой отметки.

Позволю предположить, что послетимуровский период, то есть в XV – начале XVI в. в Средней Азии, как и на Руси того же времени, пробивались первые ростки Ренессанса. Уже утвердившийся в Италии Ренессанс начал завоевывать позиции в континентальной Европе, приближаясь к берегам островной Англии. Но там стал триумфатором, а в Московском государстве и Средней Азии захирел. Улугбек и Навои практически не имели последователей.

В начале XVI в. империя Тимура потерпела крах. Она не имела прочных внутренних скреп; ее правящий класс, состоявший из эмиров, беков, военачальников, аристократов различных рангов и крупных землевладельцев, не был готов выполнить роль цементирующей державу субстанции. Ни одна держава, очевидно, не смогла бы пережить столетнюю смуту, междоусобицы и не развалиться. Были и другие причины.