Э. Фрежак - Аспазия

— Оставьте его, госпожа. Философствующий скульптор считает недостойным себя снизойти до разговора с каким-то жалким брачным агентом. Я уверен, что он не уважает во мне даже духовное лицо.

— Ошибаетесь! — возразил Сократ. — Вы справедливо попрекнули меня философским дилетантизмом. Сознаюсь, что мне приятнее быть хорошим философом, чем плохим скульптором. И ни одна профессия не касается так близко настоящего философа, как профессия устроителя брачных союзов. Ведь когда мы философствуем, вся наша работа клонится к сочетанию двух понятий, которые очень часто противятся этому. От сочетания понятий происходят новые понятия, как у людей являются плоды супружеских союзов, причем, однако, этот результат, — как часто бывает и в браке между людьми, — приносит пользу одним сватам и повивальным бабкам, вместо самих вступающих в брак. Поэтому я сочту за честь, если меня станут сравнивать со сватом или акушеркой.

Жрец скорчил любезную улыбку; Аспазия засмеялась.

— Ваша ирония, милейший Сократ, к сожалению, всегда имеет двоякий смысл, — поспешно произнесла она. — Но вам следует покороче познакомиться с Диконом. Пускай он, не медля, отыщет для вас жену и притом безвозмездно; Лизикл заплатит ему такой большой гонорар, что он может оказать мне эту маленькую услугу.

Ликон сделал протестующий жест.

— Вы называете «маленькой» услугой хлопоты по отысканию жены для Сократа?! — воскликнул он. — Да любого афинянина несравненно легче женить, чем его. Какие у него достоинства? Физическая красота? Поднесите ему зеркало и спросите его самого… Затем, разве он богат или по меньшей мере обеспечен? Духовный сан позволяет мне быть откровенным, а как брачный агент, я тем более должен говорить прямо. Итак, скажем без околичностей, что у Сократа столько же таланта к скульптуре, сколько у совы — к игре на флейте. Правда, ему приходят порой счастливые идеи и он отлично умеет отзываться о чужих произведениях. Но стоит ему взять самому в руки резец, как он оказывается таким же профаном в искусстве, как простой рабочий, дробящий камни на мостовой. Чтобы сделаться простым каменотесом, этот господин чересчур важен, а для скульптора он слишком умен и сумасброден. Что же касается его обхождения, то вы сами знаете любезность Сократа лучше меня. Он еще может пригодиться в богатом доме, где хозяева держат прихлебателей, умеющих рассказывать смешные истории. Будет его терпеть и светская женщина, которая вечно любит задавать вопросы, так что и десять человек не в состоянии ей ответить. Но ведь жена — совсем другое дело. Она ищет в муже трудолюбивого, скромного, добродетельного товарища жизни, способного сочувствовать ее мелким заботам и горестям. Этот же господин, со своею праздностью, чванством и парением в заоблачных сферах, обещает быть прененосным в супружеской жизни. Люди моей профессии — поверьте — безошибочно угадывают все это заранее.

Сократ, по-видимому, даже не слушал Ликона. Но когда тот закончил, он повернулся к нему и произнес:

— Ну, не говорил ли я, что ремесло брачного агента имеет много общего с призванием философа? Если мне вздумается написать о браке, я предварительно поучусь у вас. Большое вам спасибо за меткую характеристику моей личности. Вы убедили меня в собственном ничтожестве. Прошу прощения у Аспазии и отказываюсь от всякой мысли о женитьбе.

Однако хозяйка дома заспорила с Ликоном; она привела некоторые, забытые им, положительные черты Сократа: его непоколебимое спокойствие, физическую силу и еще многое другое, что пришло ей в голову. Жрец только снисходительно улыбался, но когда Аспазия польстила его тщеславию, назвав первым брачным агентом в Афинах, и прибавила, что он обязан, для поддержания своей громкой славы, отыскать жену такому несчастному человеку, как Сократ, он многозначительно подмигнул и умолк с самым таинственным видом. Очевидно, у него было что-то на уме. Аспазия принялась его расспрашивать, и тут Ликон заговорил, оглядывая покровительственно бедного скульптора:

— Чтобы женить этого чудака, нужно подыскать ему редкую женщину. Во-первых, она должна быть одинока, иначе родные воспротивятся такому безрассудному браку. Она должна иметь состояние, — чтобы им обоим не умереть с голоду; должна быть здорова и уравновешенна, потому что ей предстоит много неприятностей с подобным супругом. Она должна обладать умом. Ведь Сократу захочется порой с нею беседовать. А, сверх всего этого, от нее требуются миловидность, молодость, кроткий характер и хорошее воспитание. О, Боги, разве не жалко отдать такой редкий цветок этому человеку?! Но я знаю девушку со всеми вышеупомянутыми достоинствами и намерен осчастливить Сократа, сосватав их! Помните однако, о, высокочтимая Аспазия, что это делается из расположения к вам и при одном условии. Ее зовут Ксантиппа и она сирота. Отец ее был воином, имел состояние, но его убили три года назад, в самом начале войны. Девушка отлично воспитана и будет образцовой хозяйкой, если Сократ сумеет с нею обходиться. Говорю вам, что это настоящий драгоценный камень-самородок.