Е. Томас Юинг - Учителя эпохи сталинизма - власть, политика и жизнь школы 1930-х гг.

В подтверждение сталинского заявления съезд постановил: «Одной из решающих предпосылок культурной революции является ликвидация неграмотности, введение всеобщего обязательного начального обучения, а также реформа школы и осуществление политехнического образования» {145} 145 Сталин И. В. Политический отчет Центрального Комитета XVI съезду ВКП(б) 27 июня 1930 г. // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. II. М. , 1953. С. 613. .

Меньше чем через месяц, 25 июля 1930 г., ЦК партии поставил новые впечатляющие задачи: все дети в возрасте от 8 до 10 лет должны в сентябре 1930 г. сесть за парты; все дети в возрасте 11 лет — в сентябре 1931 г.; все ученики городских школ после окончания 4 классов должны продолжить обучение в 5 классе; всем подросткам в возрасте до 15 лет, не получившим начального образования, следует пройти обучение на дополнительных курсах. 14 августа 1930 г. эти требования обрели статус закона: советское правительство приняло постановление об обязательном четырехлетнем образовании. Родители должны были отправлять детей в школу и могли быть привлечены к ответственности за невыполнение этого закона {146} 146 Народное образование в СССР. С. 109-113. .

Таким образом, решениями Сталина, съезда партии, Центрального Комитета и советского правительства начало 1930/1931 учебного года стало поворотным пунктом для советского всеобщего обучения. Подобное резкое изменение политики вскоре стало обычным: именно так принималось в эпоху Сталина большинство решений. Задачу посадить в кратчайшее время за парты большинство детей власти поставили, не определив, достаточно ли ресурсов и есть ли на местах необходимая инфраструктура для достижения поставленных целей {147} 147 Плохова. Интервью. . Слова Сталина на съезде, что «у нас есть все необходимое» для всеобщего и обязательного начального обучения, были лишь заявлением о намерениях и демонстрацией решимости, а не подтверждением реальной готовности. На самом деле не меньше 3 млн. потенциальных учащихся летом 1930 г. оставались вне стен школы, хотя за предыдущий год прибавилось почти полтора миллиона учеников {148} 148 Бердников А. Всеобщее обучение в директивах и цифрах // Правда. 1930. 28 апр. С. 5; Савонюк А. О всеобщем обучении. С. 10. .

В эпоху Сталина правил бал волюнтаризм, а любые колебания или неспешность порицались как оппортунистические. В конце 1930 г., например, А. Бердников объявил, что препятствия к немедленному введению всеобщего обучения (нехватка учителей или дефицит средств) не являются «объективно непреодолимыми», мешают же «субъективные» упущения, такие как сомнения в реальности планов, сопротивление наращиванию темпов, беспокойство в связи с размахом кампании и «неспособность» увидеть политическую важность массового обучения. В редакционной статье «Правды» не оценивались ресурсы и условия, руководителей призывали «использовать революционную энергию» рабочего класса, укреплять руководящую роль партии и перевыполнять планы по образованию {149} 149 Т. Р. Культура в ногу с хозяйством // ВМ. 1929. 7 сент. С. 1; Бердников А. Можно ли с будущего года ввести всеобщее обучение? (В порядке постановки вопроса) // Правда. 1929. 13 сент. С. 3; Бердников В. Всеобщее обучение на новом этапе // Правда. 1930. 12 марта. С. 2; От резолюций — к боевой работе // Правда. 1930. 29 сент. С. 1. . Публичные заявления по поводу всеобщего обучения стали эхом «дискуссий» об экономическом планировании, в которых Сталин и его сторонники «делали упор на человеческую волю как на фактор, который может помешать или способствовать выполнению планов», как заметил историк Р. В. Дэвис {150} 150 Davies R. W. The Soviet Economy in Turmoil. P. 96, 193-194, 230-231, 476-477. . В эпоху сталинизма все неудачи объяснялись происками врагов или недоработками низовых организаций, а успехи объяснялись мудростью и заботой высшего партийного руководства, героическими усилиями и правильной идеологией.

Таким образом, всеобщее обучение следует понимать как составную часть сталинской «революции сверху» {151} 151 О «революции сверху» см.: Tucker R. С. Stalin in Power. . Хотя посадить за парты детей от мала до велика намеревались еще в царской России, инициированная в 1930 г. кампания всеобщего обучения имела свои, сталинистские черты. Директивный, «сверху», характер этого начинания означал вмешательство высших партийных руководителей во все дела, постоянное расширение масштабов и наращивание темпов, а также тотальную политизацию, когда за сомнения или промедление на человека немедленно спускали всех собак. Революционный размах кампании виден по кардинальности и быстроте перемен — комбинации, которая обещала повлиять на судьбы миллионов советских граждан [14] В последних исследованиях проводится различие между массовым обучением как общественным движением «снизу», по американской модели, и государственным проектом «сверху вниз», как в Дании. По образцу последней, в самой жесткой форме, развертывалась советская кампания. См.: Ramirez F. , Boli J. The Political Institutionalization of Compulsory Education // Significant Social Revolution / Ed. Mangan. P. 11-13. . В следующем разделе будет показано, как эти важные факторы на деле способствовали привлечению в школы миллионов советских детей.