Владимир Слободин - Белое движение в годы гражданской войны в России (1917-1922 гг)

С тех же позиций рассматривает проблему М.И.Светачев, видя в интервенции Антанты попытку удушения социалистической революции в России{95} и только.

Действительно, одной из задач союзной интервенции являлась поддержка антибольшевистских сил. Однако если бы это делалось только ра ди свержения большевистской власти, то как тогда объяснить активное сотрудничество с нею зимой и весной 1918 г., вплоть до окончательного разрыва, последовавшего за чехословацким выступлением в конце мая. Сам Л.Д.Троцкий в своих воспоминаниях подтверждал факт огромной заинтересованности Франции в воссоздании русской армии даже после подписания мира в Бресте{96}.

Именно озабоченность сохранением России в войне, считают английские историки К.Добсон и Дж.Мюллер, стала навязчивой идеей держав Согласия, что привело к выработке фантастических планов, одним из которых явился проект восстановления Восточного фронта армией союзников. На этом варианте особенно настаивал главнокомандующий союзными силами во Франции генерал Фош{97}.

Историческим фактом является то, что Антанта всячески стремилась сохранить тесное сотрудничество с властями в Москве и лишь только после того, как убедилась в бесперспективности такового, повернулась лицом к противобольшевистским силам.

После окончания первой мировой войны союзники перешли к поддержке белых скорее всего с тем, чтобы отвлечь большевиков от слабых вновь народившихся окраинных государств и, тем самым, дать им время укрепиться. Американский историк Уэствуд в этой связи полагает, что западные правительства неохотно оказывали материальную помощь белым прежде всего в силу того обстоятельства, что они отказались признать вновь образовавшиеся государства на окраинах бывшей царской империи{98}.

Нельзя сбрасывать со счетов значения и того факта, что советское правительство 27 августа 1918 г. подписало с Германией так называемый Дополнительный договор. Суть вопроса заключалась не столько в новых территориальных уступках или финансовых потерях для Советской России, сколько в содержавшихся в секретных пунктах данного соглашения обязательствах большевиков о совместных с Германией военных действиях Красной Армии против войск Антанты на мурманском и бакинском направлениях{99}. Таким образом, отныне Россия могла рассматриваться Антантой как союзник Германии со всеми вытекающими отсюда последствиями в случае победы. Поэтому объективно после 11 ноября 1918 г. державы победительницы не были заинтересованы в поддержке сильного национального движения в России, предпочтя применить к ней тот же подход, как и к Австро-Венгрии.

Раздел России был представлен как создание некоего "санитарного кордона" вокруг Советской России. Как только эта задача была выполнена, так тут же финансовая и материальная поддержка белых армий совершенно прекратилась.

Не отличалась постоянством позиция другого крупного противобольшевистского отряда - казачества. В начальный период гражданской войны, несмотря на все усилия своих вождей, оно предпочитало держать нейтралитет. Попытка наиболее ярких противников большевизма: А.М.Каледина на Дону и А.И.Дутова в Оренбуржье - поднять казачество на борьбу за свои вековые "вольности" потерпела провал именно в силу нежелания казаков участвовать в гражданской войне{100}.

Впоследствии главная задача - сохранить автономное управление. С этой целью с лета 1918 г. верхи донского казачества начали продвигать идею так называемого Доно-Кавказского союза - государственного образования, альтернативного Советской России и командованию Добровольческой армии{101}.

По мысли донцов, на первом этапе атаманы Донского, Кубанского, Терского и Астраханского казачьих войск, а также председатель Союза горцев Северного Кавказа должны были провозгласить Доно-Кавказский союз суверенным федеративным государством. Особый интерес представляет содержавшееся в проекте положение, которое иначе как стремлением казачества дистанцироваться от общенационального движения против "германо-большевистской" тирании, назвать трудно. "Доно-Кавказский союз,говорилось в 12 пункте подготовленного правительством атамана П.Н.Краснова проекта, - провозглашая себя самостоятельной державой, объявляет, что находится в состоянии нейтралитета и... борется лишь с большевиками, находящимися на его территории"{102}. (подчеркнуто мною В.С.).

Неудивительно, что в одном из докладов руководству белым движением на Юге России о политическом состоянии Дона, Кубани и Добровольческой армии за период с 26 ноября по 13 декабря 1918 г. содержалась нелицеприятная оценка "программы Краснова" как попытки вырвать почву из-под ног Добровольческой армии, "поставив ее командование на второй план, как в политическом, так и военном отношении"{103}.