Рафаэль Гругман - Советский квадрат - Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев

Заговора Берии не было. Эта версия подброшена Хрущёвым.

С другой стороны, те, кто долгие годы работал рядом со Сталиным, арестованы за три-четыре месяца до его смерти. Это наталкивает на подозрение о существовании заговора. Но его не было! Ни при участии Берии, ни без него!

Если бы заговор был, то главного «исполнителя» – Игнатьева, как нежелательного свидетеля, ликвидировали бы. Хрущёв, как известно, был крут на расправу. Предать друга ему ничего не стоило. Не задумываясь, он отправил на пенсию маршала Жукова, который помог ему в 1957 году сохранить власть. Закрытые суды и смертные приговоры в хрущёвскую эпоху были не редкость. Об этом пишет генерал Судоплатов, вышедший из тюрьмы лишь через четыре года после отстранения Хрущёва.

Хрущёв, расправившийся с верхушкой сталинского Политбюро (старика Ворошилова пощадил как икону, – как-никак с Лениным был знаком, а Микояна пожалел – по той же причине, плюс за изворотливость), Игнатьева не только не уничтожил, хотя эта участь постигла большинство следователей и руководителей аппарата МГБ, а повысил в должности. Завидная признательность. Только за что? За устранение Поскрёбышева? За послушное поведение в ночь на 1 марта и в последующие дни, позволившее Хрущёву возглавить партию? В подчинении Игнатьева были войска МГБ, и он легко мог всех арестовать и сам уурпировать власть. Амбиций не хватило. За их отсутствие – высокая должность.

Охрана, обнаружив лежащего на полу Сталина, стала звонить Игнатьеву. Затем они позвонили Маленкову. Ни тот ни другой врачей не вызвали. Хрущёв и Булганин приехали первыми, покрутились и уехали. Сталин по-прежнему оставался без медицинской помощи. Винить в этом Берию? – Несерьёзно. Сталинское окружение настолько привыкло к необходимости согласования каждого шага, что в первые часы попросту растерялось. А если предположить, что Хрущёв и Маленков не вызвали врачей преднамеренно, то впору говорить о заговоре Хрущёва. Но только не Берии.

Возвращаемся к личности Игнатьева. В органы госбезопасности он пришёл «со стороны». С 1935 года Игнатьев был на партийной работе. Его карьерные перемещения происходили под наблюдением Маленкова.

С 1935 года он работал в Москве, в промышленном отделе ЦК ВКП(б), а с 1937 года он последовательно был 1-м секретарем Бурят-Монгольского и Башкирского обкомов ВКП(б). С 1946 – замначальника Управления ВКП(б) по проверке парторганов, с 1947 года – 2-й секретарь ЦК КП(б) Белоруссии. С 1949 года – секретарь Среднеазиатского бюро ЦК и уполномоченный ЦК по Узбекистану. 1950–1952 – заведующий отделом партийных, профсоюзных и комсомольских организаций ЦК ВКП(б).

Тем, кто утверждают, что Игнатьев был человеком Берии, не повезло. Как видно из биографии Игнатьева, они нигде не пересекались. А вот с Маленковым, бывшим начальником управления кадров ЦК ВКП(б), а позже секретарём ЦК по кадрам (1939–1946), он встречался неоднократно. Все репрессии против партийных работников по линии ЦК проходили через Управление ВКП(б) по проверке парторганов, то есть через Маленкова, который в 1946 году передал свои полномочия Игнатьеву.

Он умер в 1983 году, получив к семидесятилетию очередную правительственную награду, пережив Хрущёва, своего благодетеля, на двенадцать лет. Мемуаров он не оставил. Ему было что утаивать.

История болезни Сталина засекречена до сих пор. Из десяти томов девять отсутствуют. Некоторых исследователей это натолкнуло на мысль, что наследники Сталина утаили нечто важное, зафиксированное врачами, например следы отравления.

Охрана и обслуживающий персонал кунцевской дачи версию заговора отвергали и настаивали на естественной смерти [143].

С ними солидарен Жорес Медведев. В статье «Болезнь или заговор» [144]он приводит воспоминания врачей, проводивших в марте 1953 патологоанатомические исследования. Они определили, что первый инсульт, произошедший осенью 1945 года, не сопровождался кровоизлиянием в мозг. Была закупорка мелкого сосуда мозга. Зачастую это приводит к параличу и частичной потери речи, однако при надлежащем уходе больной выздоравливает и частично восстанавливает работоспособность. Но если не уменьшить нагрузки, то микроинсульты повторяются и тяжесть их увеличивается. Сталин не прислушался к врачам и на пенсию не ушёл. Второй удар произошёл осенью 1949 года. Он и тогда не ушёл от дел. Третий удар настиг его в семидесятитрёхлетнем возрасте, 1 марта 1953 года.