Рафаэль Гругман - Советский квадрат - Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев

Убедившись в эффективности пропагандисткой акции – поставки по ленд-лизу частично оплачивались пожертвованиями евреев, – Сталин санкционировал создание Еврейского антифашистского комитета (ЕАК), основной задачей которого стала организация политической и материальной поддержки в борьбе против фашистской Германии.

Жизнь непредсказуема. В 1942 году никто из руководителей ЕАК не предполагал, что через год они будут задействованы советской внешней разведкой, через десять лет объявлены американскими шпионами, и их казнь станет началом «дела врачей», завершившегося смертью диктатора. Сталин этого также не знал. Война заставила его превратить советских евреев в товар, которым он манипулировал, выпрашивая оружие, продовольствие и стратегическое сырьё.

Руководство внешней разведки заинтересовалось ЕАК в феврале 1943, после получения информации, что американцы близки к созданию атомной бомбы. На кражу ядерных секретов была нацелена вся заокеанская агентура. Для психологического воздействия на американских учёных-физиков, большинство из которых были евреями, разведчики предложили использовать ЕАК. Сталину идея понравилась. Руководителям ЕАК сообщили, что советское правительство рассматривает возможность создания в Крыму еврейской автономной республики и готово после окончания войны принять на постоянное место жительства евреев со всех концов мира.

Дезинформация эффективна тогда, когда она подкреплена практическими шагами, подчёркивающими искренность и достоверность намерений, а количество лиц, знающих, что разыгрываемое представление – блеф, сведено к минимуму. Сталин, воспользовавшись тем, что жена Молотова была активным членом ЕАК, ввёл в заблуждение даже своего заместителя.

В начале 1944 года лидерам ЕАК рекомендовали обратиться с письмом к советскому правительству. Проекту придумали лозунг – «Калифорния в Крыму». Молотов принял личное участие в подготовке письма. 21 февраля оно было отправлено. Через неделю письмо оказалось в архиве. Михоэлсу об этом не сообщили. Блеф продолжался…

С декабря 1944 координацию всех работ по ядерному проекту возложили на Берию. Ему же подчинили агентуру, занимавшуюся атомным шпионажем. Перед очередной поездкой Михоэлса в США Берия пригласил его в свой кабинет и лично проинструктировал, как преподнести американским учёным-ядерщикам крымский проект. Михоэлс, понимая, что устами Молотова и Берии говорит Сталин, поверил в искренность его слов.

Вскоре резидент советской внешней разведки в США рапортовал, что Оппенгеймер и Эйнштейн тронуты заверениями Михоэлса, что в Советском Союзе евреям гарантировано безопасное и счастливое проживание. Контакты разведчиков с учёными-ядерщиками были облегчены. Летом 1945, через двенадцать дней после сборки в Лос-Аламосе первой атомной бомбы, советская разведка располагала подробным описанием её устройства. В этом была немалая заслуга Михоэлса.

Вторая цель дезинформационной игры была не менее важная – крымский проект оказался приманкой, на которую Сталин надеялся получить десятимиллиардный кредит.

Весной 1946 началась холодная война. Надежды на западные инвестиции рухнули. Сталин похоронил крымский проект, чем и предопределил судьбу Михоэлса, – чересчур осведомлённых свидетелей принято убирать. ЕАК себя исчерпал.

Но, к счастью для Михоэлса, на внешнеполитической арене замаячила Палестина – приближалось окончание срока действия британского мандата, и у Сталина, ненавидевшего англичан, появился шанс вмешаться в игру. ЕАК решили пока не трогать.

Зная настроения Сталина, в апреле 1946 года Деканозов и Вышинский, заместители министра иностранных дел, направили служебную записку правительству СССР, в которой они предлагали проводить политику благоприятного отношения к созданию в Палестине еврейского государства.

Вернёмся в 1942 год. Война способствовала развитию бытового антисемитизма, стремительно превращавшегося в государственный. Сталинское окружение улавливало настроение вождя и, стремясь выслужиться, проявляло незаурядное рвение и усердие.

17 августа 1942 года, когда почти вся европейская часть СССР была оккупирована немцами, а безостановочное отступление советских войск докатилось до Волги, у Александрова, начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), не оказалось более важных дел, чем еврейский вопрос. Он направил в секретариат ЦК докладную записку, в которой выразил беспокойство, что «в управлениях Комитета по делам искусств во главе учреждений русского искусства оказались нерусские люди (преимущественно евреи)», и предлагал «произвести уже сейчас частичное обновление руководящих кадров в ряде учреждений искусства» [33].