Святослав Рыбас - Жизнь и смерть Петра Столыпина

Величественное родовое древо, выросшее из глубины российской истории. Какие фигуры соприкасались с ним! Какие потрясения, трагедии, победы России воплощались в судьбах Столыпиных! Даже если бы весь род пресекся, он, должно быть, остался бы во втором или третьем ряду истории.

Лев Толстой, который считал премьер-министра Столыпина идейным противником, был дружен с его отцом — Аркадием Дмитриевичем, был с ним на «ты». Они принадлежали одному поколению. Оба участвовали в Крымской войне, пережили унижение России, пережили подъем патриотизма, эпоху Великих реформ. Аркадий Дмитриевич дослужился до чина генерала от артиллерии, участвовал в освобождении Болгарии от турецкого ига. Побывала на той войне и его жена Наталия Михайловна, ей пришлось под огнем ухаживать за ранеными, была награждена медалью. Наверное, когда генерал гостил в Ясной Поляне, беседовал с Толстым о судьбе России, они не подозревали о том; что оба они — прошлое, невозвратное прошлое и что любимая ими великая дворянская Россия — на краю пропасти. Не подозревали, что младший Столыпин почти спасет Россию от надвигающейся катастрофы.

Аркадий Дмитриевич писал книги, был скульптором, играл на скрипке. Известна его «История России» для народного и солдатского чтения.. На академической выставке 1869 года экспонировались его работы—~ «Голова Спасителя» и «Медаль статуи Спасителя».

Что отец передал сыну? Понимание долга? Культуру? Родовые традиции? Любовь к родине? Безусловно, да.

Однако больше всего выразил свое отношение к отцу сам Столыпин. Когда умер Аркадий Дмитриевич, он обнял дочь Машу и сказал:

— Как ты счастлива, что у тебя есть отец!

К долгу, культуре, традициям надо прибавить счастье следовать им.

А вот работы другого Столыпина, Дмитрия Аркадьевича, двоюродного брата Петра Аркадьевича: «Арендные хутора», «Земледельческий порядок до и после упразднения крепостного права». Главный вывод этих работ: корень экономических бед российского хозяйства таится в крестьянской общине, она сдерживает развитие сильных, ее необходимо разрушить.

Воевали, вели хозяйство, сочиняли стихи, погибали, становились предтечами для потомков. Это было бессмертие, как мы понимаем его. Было в этом и божественное выражение человеческой истории.

Вначале ничто не говорило о предназначении Петра Столыпина. Он закончил физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета, рано женился, стал служить в статистическом отделении Министерства земледелия. В его доме часто бывал поэт Алексей Апухтин. Помните? «Пара гнедых, запряженных с зарею...», «Ночи безумные, ночи бессонные,..»

Семья, служба, петербургские романсы, старая нянька Аграфена, обращавшаяся к Петру Аркадьевичу на «ты»... И ничего такого, что могло бы указать на предназначение.

Но оно близко. Столыпины переезжают в свое имение Колноберже неподалеку от Ковно, молодой помещик избирается уездным предводителем дворянства, начинается совсем иная жизнь.

При всей условности обращений к литературным героям не будет чрезмерным сравнить Петра Столыпина с Константином Левиным из толстовского романа «Анна Каренина». Хотя это разные характеры, но тип один.

Самая любимая работа для Столыпина — создание сельскохозяйственного общества (одной из форм крестьянской кооперации), постройка и организация склада сельскохозяйственных орудий, народного дома с ночлежным отделением, библиотекой. В народном доме делались театрализованные представления, устраивались народные балы, был и кинематограф с первыми наивными картинами. Как пишет старшая дочь П. А. Столыпина, Мария, в книге «Воспоминания о моем отце П. А. Столыпине», ей запомнилась забавная лента, изображавшая, как маленькие дети дерутся подушками.

Зимой семья живет в Ковно, после Пасхи переезжает в деревню, причем выезд на карете с четверкой цугом, кучер сидит в цилиндре, за каретой — телеги, по-местному, «курлянки» и «нытычанки». Помещик перебирается в имение. Патриархальная старина. Похоже на гоголевские времена. Да они не так уж и далеки, эти гоголевские времена. Кинематограф и четверка цугом, кооперация и помещичье землевладение, огромная лужа перед ковенским домом и театр, и большая библиотека, вывезенная из Середникова, в которой есть книги, читанные Лермонтовым, — все переплетено неразрывно.

Старое и новое. Одно отмирает, другое отбрасывает привычное, родное, вечное и вырастает... Старятся родители, вырастают дети. Петр Аркадьевич и Ольга Борисовна читают по вечерам вслух романы — «Воскресение», «Анну Каренину», исторические романы Валишевского, а дочерям — Жюля Верна, стихи Пушкина, Лермонтова. Они еще молоды, полны сил, впереди — целая жизнь. Наверное, они счастливы.