С Смирнов - Рассказы о неизвестных героях

Папа задумался.

- О, тогда обстановка здесь была далеко еще не ясной, - сказал он. Значит, они бежали не для того, чтобы спасать свою жизнь, а шли бороться, навстречу смерти. Браво, браво! И ведь они были так далеко от своей Родины. Русские - доблестный народ! Я уверен, что они вскоре будут в Берлине.

Он спросил, как они добрались до Ватикана, и, узнав, что пришли пешком, горестно развел руками:

- О бедные! Так далеко!

И, обернувшись к капитану своей гвардии, приказал дать два автобуса, чтобы довезти русских до виллы Тай.

Когда там, в папском дворе, партизаны сели в эти автобусы под своим красным знаменем, на весь Ватикан вдруг раздалось:

Москва моя, страна моя,

Ты самая любимая.

И здесь, в Ватикане, как и на балконе виллы Тай, партизанами командовал тот же Алессио Червонный.

На самом деле этого человека с очень сложной и трудной биографией звали Алексеем Николаевичем Флейшером. Он был выходцем из русского дворянского рода, которому иностранная фамилия досталась от давних предков - датских купцов. Начиная со времен Кутузова все мужчины в этой семье были офицерами или генералами. Сын подполковника царской армии, Алексей Флейшер тоже готовился стать офицером. Когда началась гражданская война, он был воспитанником кадетского корпуса на Кавказе. Врангелевцы отправили кадетов сначала в Крым, а потом вывезли их за границу. Так, не по своей воле, будучи тогда еще слишком юным, чтобы самому решить собственную судьбу, семнадцатилетний Алексей Флейшер оказался среди чужих людей, без родины, без всяких средств к существованию и за долгие годы до дна испил горькую чашу эмигрантской жизни.

В Болгарии он формовал кирпичи и был шахтером, в Люксембурге - рабочим на кожевенной фабрике, во Франции - экскаваторщиком и машинистом подвесной дороги, в Ницце работал шофером то у итальянского дипломата, то у богатой старухи американки, то у иракского принца. Потом он поселился в столице Югославии Белграде и служил там шофером в греческом посольстве.

Как известно, в 1941 году, незадолго перед гитлеровской агрессией против СССР, Германия и Италия напали на Югославию и оккупировали эту страну. Бежавшее из Белграда греческое посольство было захвачено итальянскими войсками и перевезено в албанский порт Дураццо. Греков вскоре отпустили на родину, в Афины, тоже занятые немцами, а Флейшера, как русского, оставили на месте. Когда началась война на востоке, ему предложили свободное возвращение в Белград при условии, если он вступит добровольцем в белоэмигрантские батальоны, которые гитлеровцы формировали для советско-германского фронта.

Флейшер давно уже проклинал тех, кто когда-то вывез его на чужбину, лишил его родины. Все эти годы эмигрантской жизни он жадно ловил долетавшие до него известия о преобразованиях, совершающихся в Советском Союзе. И он с негодованием отверг предложение изменить своему народу, поднять против него оружие. Наоборот, теперь он напряженно думал, как бы помочь родной стране в тяжелой борьбе с врагом, хоть и находился он так далеко от нее.

Через швейцара гостиницы, где его содержали как интернированного иностранца, он узнал, что в горах по соседству с Дураццо уже действуют албанские и югославские партизаны. Этот же швейцар помог ему связаться с партизанами, и было условлено, что вскоре он убежит в отряд.

Но его опередили. Кто-то донес властям о намерении Флейшера. Его тотчас же в сопровождении жандармов посадили на пароход и отправили на поселение в Италию, в маленькую деревню в Абруццких горах. Оттуда он списался с друзьями из числа русских эмигрантов, живших в Риме, и те выхлопотали ему разрешение переехать в итальянскую столицу. Там он обязан был регулярно отмечаться в полиции, но зато имел право работать по найму. Он устроился на должность метрдотеля в сиамское посольство. Когда в 1943 году союзные войска высадились на юге страны, а Гитлер оккупировал Италию, посол Сиама со всем персоналом уехал на север - в резиденцию марионеточного правительства Муссолини, а Флейшеру оставили ключи от виллы Тай, поручив охранять здание и имущество.

В Риме Флейшер сдружился с несколькими патриотически настроенными русскими эмигрантами. Эти люди, как и он, глубоко переживали события, происходившие на родине, и страдали от мысли, что в такой час они остаются в стороне от борьбы своего народа. Позднее через них Флейщер познакомился со многими итальянскими коммунистами, участниками подпольного антифашистского Сопротивления в Риме.