Владимир Успенский - Тайный советник вождя

Белов ответил без задержки:

— Вооружим автоматами разведку. Целесообразно создать три взвода автоматчиков в пулеметном эскадроне каждого кавалерийского полка.

— Почему именно в пулеметных эскадронах? — отреагировал Сталин.

— Пулеметные эскадроны имеют по штату больше людей, чем сабельные. Многие пулеметы потеряны в боях, поэтому значительная часть пулеметчиков используется с винтовками, как стрелки. Еще пулеметные эскадроны могут перевозить автоматчиков на тачанках, а это при спешивании даст больше людей для боя. Коноводов меньше потребуется, — объяснил Белов. — И последнее, командир полка может использовать автоматчиков централизованно, по надобности. Группой или россыпью.

— Понятно, — Иосиф Виссарионович был доволен ответом, а я радовался тому, что Сталин начинает понимать достоинства и возможности Павла Алексеевича. Взяв телефонную трубку, Иосиф Виссарионович связался с вооружениями, с Яковлевым, выяснил, сколько автоматов ППД или ППШ могут они дать немедленно.

— Товарищ Белов, полторы тысячи автоматов получите завтра. Это пока все. У нас есть некоторое количество новейших 76-миллиметровых пушек ЗИС. Нужны ли они вам?

— Артиллерия очень нужна, но я не знаю, что это за пушки.

— Это советская пушка, равной которой нет в других армиях и в ближайшее время не будет, — оживился Сталин. Об этой пушке, о ее простоте, надежности, дальнобойности он говорил с особой охотой. Пушка действительно была замечательная, в тот период лучшая в мире.

— Очень прошу дать их нам, — сказал Белов.

— Вы получите две батареи, — заверил Сталин. И после паузы произнес на прощание: — Желаю удачи, товарищ Белов. Если успех будет достигнут, мы сумеем по достоинству оценить действия вашей группы войск, — еще раз подчеркнул он. А такие обещания вдохновляют.

Жуков и Белов ушли. Я ждал, что скажет Иосиф Виссарионович о Белове, какое впечатление произвел на него генерал. Но Сталин долго молчал, расхаживая по комнате. Остановившись возле меня вдруг спросил:

— Почему на нем охотничьи сапоги?

Я привык к неожиданным поворотам мыслей Иосифа Виссарионовича и в свою очередь поинтересовался:

— Помните Велико-Михайловку, где в девятнадцатом вы создавали Первую Конную?

— Мы создавали, — усмехнулся он.

— Там чернозем, там все развезло после осенних дождей. Дороги — реки грязи. Лошади падали. А Белов по этим дорогам оттягивал корпус с передовой, грузил в эшелоны. За несколько суток передать участок фронта, перебросить корпус под Москву, принять пополнение, обмундировать по-зимнему, получить боевую задачу… Тут не до сапог.

— Но в резиновых теперь холодно, у нас здесь снег.

— Найдется у него что-нибудь под портянку.

— Почему «что-нибудь!» — рассердился Сталин. — Для боевого генерала надо не что-нибудь, — ворчал он, вызывая по телефону Андрея Васильевича Хрулева, заместителя наркома обороны. — Товарищ Хрулев? Здравствуйте… Корпус Белова получил зимнее обмундирование?.. Полностью?.. Удовлетворены все заявки?.. Спасибо, товарищ Хрулев. Но почему у нас сам товарищ Белов без сапог? Почему он в старом, зашитом кителе?.. Этого вы не знаете? Я знаю, а вы не знаете… Что, у нас не осталось генеральских сапог? Сколько угодно?.. Где сейчас Белов? — это он ко мне.

— Сегодня и завтра в Москве, в гостинице.

— Белов в Москве, — это в телефон. — Сшейте ему самую лучшую зимнюю форму. Кавалерийскую бекешу. Самые хорошие сапоги и самые хорошие валенки… Можете не докладывать. Знаю, что выполните.

Сталин положил телефонную трубку, устало опустился на стул. Он был искренен во вспыхнувшей вдруг заботливости. Но вспышка уже прошла.

Как было решено, конно-механизированная группа войск генерала Белова (такое наименование появилось тогда впервые в военной практике) перешла в наступление северо-западнее Серпухова 14 ноября. Попытаюсь поделиться своими соображениями и привлечь внимание к тому, что осталось «за кадром» при освещении событий, вершившихся там.

После войны Павел Алексеевич Белов сказал мне однажды, что у него никогда не было так муторно на душе, как перед началом той операции. Ну что такое интуиция? Инстинкт тонко чувствующего человека, обостренный большим опытом, дающий возможность предвидеть, предчувствовать? Белов привык думать, сопоставлять, рассуждать, а на этот раз вступал в ответственную операцию буквально с завязанными глазами. Перед ним леса, а кто в них, генерал не знал. Его разведка не имела права действовать, дабы не выдать присутствие корпуса. А разведывательные данные, полученные из штаба Западного фронта и из штаба 49-й армии, вызывали большое сомнение. В полосе предполагаемого контрудара были отмечены три-четыре батальона немецкой пехоты, занимавшей оборону в крупных населенных пунктах. Примерно пехотный полк, усиленный танками. Это опять же примерно около четырех тысяч солдат и офицеров с большим количеством минометов, со значительной артиллерией. Но и у нашей пехоты имелось достаточно возможности, чтобы прорвать такой вражеский заслон, пропустить в прорыв конно-механизированную группу войск, которая пойдет в сторону Малоярославца на важные коммуникации гитлеровцев.