Уильям Фуллер - Внутренний враг - Шпиономания и закат императорской России

Сергей Николаевич воспользовался своим положением, чтобы снискать расположение всех сановных путешественников, равно российских и иностранных, вынужденно останавливавшихся в Вержболово. Богатым, влиятельным и высокопоставленным он оказывал всяческие услуги, лично их приветствовал, следил, чтобы те были удобно устроены, и иногда даже закрывал глаза на нарушение таможенных правил 18. Он был представлен императору и большинству видных членов царской фамилии, а также представителям всех других царствовавших родов Европы. Мясоедов ценил близкое знакомство с великими мира сего, ведь их расположение могло быть в нужный момент превращено в протекцию — наподобие денег, положенных до времени в банк. Эта, так сказать, «политика почтительности» принесла заметные плоды — за короткое время Мясоедов получил двадцать шесть российских и иностранных наград, хотя многие из собранных им медалей и орденов едва ли можно назвать престижными (вроде сиамского ордена Белого Слона четвертой степени) 19. Как бы то ни было, Мясоедову несомненно удалось приобрести определенную популярность.

Одним из тех, кто узнал о существовании вержболовского жандармского офицера, был не кто иной, как сам германский император Вильгельм II. По удачному совпадению Вильгельм обожал охотиться и предавался этому занятию с такой частотой и страстью, что, как говорили, за всю жизнь лично убил более пятидесяти тысяч диких животных 20. Его излюбленным охотничьим угодьем было поместье Роминтен в Восточной Пруссии, по соседству с пограничным Эйдткуненом. Каждую осень Вильгельм со свитой на несколько недель удалялся в Роминтен, где стрелял оленей и лосей. Ежедневно в пять часов утра гостей императора будил шум автомобилей сопровождения, которые должны были отвезти их — наряженных в придуманные самим Вильгельмом нелепые псевдо-средневековые охотничьи костюмы — на заранее подготовленные в чаще леса охотничьи позиции 21. Там им предстояло встать на номера и ждать, пока загонщики доставят им зверя для убийства.

Наслушавшись комплиментов Мясоедову от немецких дипломатов и зная о его репутации заядлого охотника, Вильгельм в 1904 году пригласил жандармского офицера в Роминтен. Очевидно, общество Мясоедова пришлось императору по душе, и в 1905 году он прислал ему новое приглашение. Этот визит (18 сентября) ознаменовался тем, что Вильгельм настоял, чтобы Сергей Николаевич остался на обед, и там император провозгласил тост за здоровье своего русского гостя. В следующие два года германский император и российский жандармский офицер встречались в Роминтене еще несколько раз. Естественно, Мясоедов докладывал своему начальству обо всех подробностях этих невинных встреч, однако несколько лет спустя рассказы о его «дружбе» с германским императором, как и фотография, подписанная ему Вильгельмом в память о встречах 22, станут основанием для серьезных подозрений.

Мясоедов сумел выгодно использовать свою должность начальника важного пограничного пункта, добившись широкого (хотя и поверхностного) знакомства со многими представителями высших эшелонов российского и европейского общества. Но пребывание в Вержболово оказало глубокое воздействие на жизнь Мясоедова и в ином отношении. Этот городишко лежал на пути эмиграции из России. Помощь выезжавшим было делом прибыльным, и Мясоедов не преминул в него включиться.

Северо-западное пограничье Российской империи включало польскую Сувалкскую губернию, три литовские губернии — Гродненскую, Виленскую и Ковенскую, а также губернии балтийские — Курляндию, Эстляндаю и Лифляндию. Несколько веков тому назад эти земли принадлежали Великому княжеству Литовскому. Их переход под российский контроль был осуществлен в 1700-е годы; Эстляндия и Лифляндия стали трофеями в победоносной войне Петра I со Швецией, остальное было присоединено к России вследствие разделов Польши. К концу XIX века общее население шести губерний составляло около 7,1 миллиона человек. Область эта была весьма специфична в природном, экономическом и этническом отношении.

Северо-западные окраины представляли собой территорию, густо заросшую лесом, покрытую болотами, реками и озерами. Большая часть населения занималась сельским хозяйством. Здесь выращивали рожь, пшеницу, ячмень, овес и лен, а также фрукты, картофель и табак. На побережье Балтики ловили морскую рыбу, а Сувалки славились обилием и качеством рыбы пресноводной. Немногочисленные промышленные предприятия были связаны с нуждами лесозаготовок, животноводства и земледелия. Как уже говорилось, известностью пользовалось виленское кожевенное производство, а также белостокская текстильная фабрика неподалеку от Гродно. Кроме того, по области были рассеяны винокуренные и пивоваренные заводы и табачные фабрики. Несмотря на четко очерченные анклавы процветания, в целом эти местности прозябали в нищете.