Яков Канторович - Процессы о колдовстве в Европе и Российской империи

Эта женщина мужественно перенесла все степени пытки, не сознавшись; и так как других доказательств против нее не имелось, то ее пришлось освободить. Но в следующем году против нее опять возникло подозрение, ее снова арестовали и жестоко пытали. Четыре раза ее вытягивали на «лестнице», шестнадцать раз ее ноги были завинчены самым сильным образом, и так как с ней беспрестанно случались конвульсивные припадки, то ей насильно открывали разными орудиями рот, чтобы она могла сознаться. То она упрашивала, то она рычала — говорится в протоколе — «как собака». Ее мужество оказалось сильнее злости ее мучителей. Наконец несчастная женщина была выпущена, но изгнана из страны.

Мы приводим здесь протокол пытки 31 октября 1724 года в процессе против Эннеке Фюрстенис: «После того как допрашивавший судья доктор Гогравиус тщетно уговаривал ее сознаться добровольно, было приступлено к первой степени пытки. Палач вышел, показал ей орудия пытки и строго говорил с ней, между тем как судья читал ей отдельные пункты обвинения. Затем палач приступил ко второй степени пытки. Обвиняемую ввели в камеру, раздели, связали и снова допрашивали. Она упорствовала в отрицании своей вины. Когда ее связывали, она все время кричала и просила именем Бога, чтобы ее развязали. Она повторяла, что охотно умрет и даст утвердительные ответы, если судьи возьмут на себя ответственность за ее грех лжи. И так как она все не хотела сознаться, то перешли к третьей степени пытки — к жому. Так как она беспрерывно кричала, то ей вложили в рот capistrum [50] Кляп ( лат .). (приспособление, мешавшее издавать звуки) и продолжали пытку жомом. Хотя обвиняемая была пытаема таким образом пятьдесят минут и пальцы ее беспрестанно были ущемляемы жомом, она не только не созналась, но и не проронила во все время пытки ни одной слезинки. Она только все время кричала: «Я невинна! О Иисусе, не оставь меня, помоги мне в моих муках!» и время от времени: «Господин судья, об одном прошу вас, осудите меня невинной». Тогда приступили к четвертой степени пытки: на обвиняемую надели испанский сапог. Когда пытаемая выдержала и эту пытку в продолжение тридцати минут, доктору Гогравиусу пришло на мысль, что обвиняемая, вероятно, дьявольским искусством сделала себя нечувствительной к болям. Поэтому он велел палачу раздеть ее еще раз и осмотреть внимательно, не найдет ли он чего-нибудь подозрительного в каких-нибудь местах ее тела. Но палач после тщательного осмотра объявил, что он ничего не нашел. Тогда ему приказано было надеть ей снова испанский сапог. Пытаемая продолжала отрицать и все кричала: «О Боже, я этого не сделала, я этого не сделала, если бы я это сделала, я бы охотно созналась. Господин судья, осудите меня невинной! Я охотно умру. Я невиновна, я невиновна!» Пытаемая перенесла вторичную пытку испанским сапогом, и хотя она переменилась в лице, но не плакала, и нельзя было заметить, чтобы силы ее оставили или чтобы она ослабла. Тогда доктор Гогравиус выразил опасение, что и четвертая степень пытки не подействует, и приказал перейти прямо к пятой степени. Сообразно этому обвиняемую подняли в воздух и дали ей двумя розгами до тридцати ударов. Когда ее для этого предварительно связывали, она просила, чтобы ее больше не мучили, говоря, что она хочет сознаться в совершении преступления, но она боится этим согрешить. Эти слова она часто повторяла, но, когда ей затем ставили вопросные пункты, она по-прежнему все отрицала.

Поэтому палачу было приказано «вытянуть» обвиняемую. Это было сделано таким образом, что руки были выворочены и вытянуты прямо над головой, обе лопатки выступили из своих сочленений и ноги были на одну пядь приподняты над землей. Когда пытаемая находилась уже в этом положении около шести минут, доктор Гогравиус приказал дать ей еще тридцати ударов розгой, что и было исполнено. Но она все же упорно продолжала отрицать свою вину. Тогда доктор Гогравиус приказал бить ее два раза, каждый раз по восемь ударов; она кричала лишь: «Я этого не сделала, я этого не сделала!» При повторении этих ударов и усиленном применении прежних орудий пытки она выдержала и эту пятую степень пытки, как и первые, не произнося ни одного слова раскаяния, хотя эти страшные мучения, продолжавшиеся более тридцати минут, казались почти невыносимыми».

Так как, по мнению доктора Гогравиуса, пытка была должным образом выполнена и так как палач находил, что подсудимая не в состоянии выдержать дальнейших пыток, то палачу было приказано вставить пытаемой вывихнутые кости и заботиться о ней до ее выздоровления. На следующий день, сообщает протокол, палач довел ее… до признания.