Олег Козинкин - Почему не расстреляли Жукова? В защиту Маршала Победы

« Председательствующий. На л.д. 86 тех же показаний от 21 июля 1941 г. вы говорите:

«Поддерживая все время с Мерецковым постоянную связь, последний в неоднократных беседах со мной систематически высказывал свои пораженческие настроения, доказывал неизбежность поражения Красной армии в предстоящей войне с немцами. С момента начала военных действий Германии на Западе Мерецков говорил, что сейчас немцам не до нас, но в случае нападения их на Советский Союз и победы германской армии хуже нам от этого не будет».

Такой разговор у вас с Мерецковым был?

Подсудимый. Да, такой разговор у меня с ним был. Этот разговор происходил у меня с ним в январе месяце 1940 года в Райволе.

Председательствующий. Кому это «нам хуже не будет»?

Подсудимый. Я понял его, что мне и ему.

Председательствующий. Вы соглашались с ним?

Подсудимый. Я не возражал ему, так как этот разговор происходил во время выпивки. В этом я виноват.

Председательствующий. Об этом вы докладывали кому-либо?

Подсудимый. Нет, и в этом я также виноват» [67] Ямпольский В.П . Указ. соч. М., 2008, с. 500. .

То, что многие военные не верили, что можно выстоять против Гитлера и его союзников, и что они готовы были драпать при первых же неудачах, показывает в своих воспоминаниях тот же маршал С.М. Буденный — в тех кусочках, что проскакивают иногда из его «дневников», или в пересказах его дочери (можно при желании найти в Интернете ее интервью). Например, он описывает, как маршал Тимошенко под Смоленском в июле 41-го впадал периодически в истерику и вопил: «Все прос. али, надо драпать до Урала или Аляски» и т. п. То же самое за ним записывали уже особисты под тем же Сталинградом в июле 42-го…

Так что из неверия в собственную армию и страну вполне возникало желание сдать врагу и страну, и армию в надежде в перспективе оказаться не в канаве или камере, а на «приличной» должности в новой власти…. каким-то-нибудь «гаулейтером». В конце концов, новым властям также нужны будут холуи управлять оккупированными землями и «быдлом», их населяющим. Это к вопросу — какой мотив мог быть у некоторых генералов-предателей. В конце концов, а что могли малодушные ожидать от неизбежной войны с Гитлером, под которого Франция, что вполне успешно сражалась с Германией в Первую мировую, легла в июне 1940 года за месяц. Правда, виной оказалось еще и полное нежелание самих французов, их армии и маршалов, героев Первой мировой, в принципе, сражаться за свою «свободу» (хотя, с другой стороны, не особо немцы и притесняли в итоге оккупированную Францию). Точно так же еще меньше оптимизма у наших малодушных могли вызвать итоги военной кампании СССР с Финляндией. Когда не получилось «на ура» разгромить достаточно немногочисленные войска соседа на его, в общем, не самых мощных в мире укреплениях на границе. А ведь наши генералы также «понимали», что наша армия «милицейского» типа, которая до сентября 1939 года была еще дай бог в пару миллионов, увеличенная до 5,5 миллиона к июню 41-го, за такой короткий срок ну никак не могла стать достаточно боеспособной, чтобы выстоять против армии Германии и ее союзников общей численностью больше 7 миллионов.

Однако чтобы не признавать факт предательства отдельных (именно отдельных, а не всех) генералов что в округах, что в Москве, некоторые «исследователи», называя предательство как причину «смешной версией», которую и рассматривать «не стоит», предлагают свои «объяснения» того, что творилось в западных округах. Мол, факты разоружения истребительных и не только полков, изъятие прицелов в артполках, боеприпасов из техники и казарм в последние предвоенные дни и т. п. если и было, то исключительно по указке чуть не Сталина! Готовился красивый удар немедленного наступления из КОВО по союзникам Германии — Румынии и Венгрии, но в «центре», чтобы командиры в грустной «обреченности» (понимая и зная, что по ним наносится главный удар Гитлера) не начали бы сами ни с того ни с сего стрельбу и даже нападение на Германию, их и разоружали приказами Москвы. Ведь Павлов не стал бы это делать по своей юле! А так как предательства «по определению» (видимо) быть не могло, то значит, это такая хитрая задумка была у «тирана» — умышленная «демобилизация» собственных войск.

То есть КОВО готовят к ответному вторжению после нападения Гитлера — из «Львовского выступа» силами самого мощного мехкорпуса КОВО (4-го) под командованием Власова с приданным мехкопусом того же Рябышева (8-м). «Центр» (ПрибОВО и ЗапОВО) должен держать удар и продержаться, пока КОВО громит союзников Германии и отрезает ее от нефти Румынии и вообще от Балкан, а также наносит свой вспомогательный удар силами «конно-механизированной группы Болдина» (самый мощный мехкорпус ЗапОВО и вообще РККА — 6-й, Хацкилевича, и приданные ему в помощь войска) «на Сувалки», из «Белостокского выступа»! Но при этом Сталин еще и разоружает собственные войска, приводя их в небоеспособное состояние в Белоруссии и Прибалтике!