Вячеслав Софронов - Отрешенные люди

- Понятно, понятно, - владыка был явно озадачен, но, чуть подумав, осторожно спросил, - скажите, князь, я могу вас так называть?

- Предки мои были пожалованы княжеским титулом, но опять же указ погиб в пожаре, да и... женились на ком попало, а потому, как я понимаю, утратили право так наименоваться. Обычно меня так здесь никто не называет, - закончил он с видимым усилием. Чувствовалось, что Карамышеву неприятны напоминания о былых титулах, которых он сейчас не имеет.

- Хорошо, как скажете, - владыка не стал настаивать, - у меня к вам, можно сказать, тайный вопрос, вы уж извините, но налагаю на вас на некоторый срок обет молчания. Вы меня поняли? - увидев, что Карамышев кивнул головой, продолжал неторопливо и с нажимом на каждом произносимом слове. - Вы понимаете, что мне, как архипастырю здешнего края, небезынтересно видеть в лоне православной церкви как можно более ревностных прихожан. Вы меня понимаете? Князь мира сего не дремлет и ежесекундно улавливает грешные души людские, навлекая на них вечное проклятие Господне, и не противиться тому, как владыка вверенной мне епархии, не могу. Мусульманские строения между православных храмов, а тем более эта, - владыка провел в воздухе рукой полукруг, давая понять, что он хочет изобразить мечеть, но не желает говорить о ней вслух, - юдоль греховных заблуждений ваших соседей, которые и не желают слышать о заповедях христовых. Все это заставляет меня говорить с вами начистоту. - Он чуть помолчал, откашлялся, поправил наперстный крест на груди и стал говорить дальше. - Одним словом, мне бы хотелось видеть на тех землях православный храм.

- Но как это сделать? - развел руками Карамышев, который сразу после вопроса о бумагах на землю понял, куда направит разговор владыка. - И поймите мое положение...

- Я все понимаю и вижу, что передо мной человек поведения и убеждений праведных, потому многого от вас и не требуется. Надо лишь продать часть своей усадьбы в пользование православной нашей церкви.

- Владыка, я уже не молод, и кто знает, сколько мне осталось пребывать на сей грешной земле. Я могу вашему преосвященству предложить дарственную на мое имение после смерти. Две моих дочери выданы замуж, жена может найти приют у них в семьях, и вся земля отойдет в пользование церкви. Тогда вы сможете распоряжаться ей по собственному усмотрению как пожелаете.

Владыка, видя, что Карамышев не понимает или не желает понимать его замысла, нахмурился и, резко поднявшись с кресла, прошел к резному шкафу у противоположной стены кабинета, открыл дверцу и извлек из него свернутый пополам небольшой лист бумаги, вернулся обратно и поднес к лицу Андрея Андреевича.

- Вот из этого документа явствует, что вы приобрели у Василия Зубарева деревеньку Помигалову под Тюменью. Я не спрашиваю вас о законности этой сделки, не прошу о дарственной на нее после смерти хозяина, и вообще сибирская наша церковь ни в чем не нуждается. Есть масса людей, которые считают своим долгом жертвовать ей во благо и за то отблагодарены будут в мире ином. И о летах ваших преклонных не спрашиваю. Не нам судить о промысле Божием. В Его власти дать нам лишний день, час для пребывания на этой земле или призвать в мир горний. Я прошу лишь разрешения, - владыка особенно выделил последнее слово и еще раз повторил его, - разрешения возвести на вашей земле храм Господен. Остальная ваша земля и, безусловно, все строения останутся за вами или детьми вашими. Вы вправе продать их, подарить, заложить законным путем.

- Не знаю, как и ответить вам, владыка, - провел кончиками пальцев по сухому бледному лбу Карамышев, - стоит только церкви начать строиться на моей земле, как мне не сдобровать. Бывшие мои соплеменники, которые покамест относятся ко мне и моим близким с неизменным уважением, найдут способ отомстить мне. А мне... а мне бы этого не хотелось. Нет, не подумайте, что я боюсь, но имя мое будет запачкано.

- Подумайте, о чем вы говорите?! - чуть не вскричал митрополит и наклонился к Карамышеву, который выглядел достаточно жалко и беспомощно.

- Как может быть запачкано ваше имя, если вы по доброй воле отдадите лишь небольшую часть земли на возведение храма. Хорошо, - изменил владыка тактику, - коль вы боитесь угроз и иных действий со стороны магометан, то я могу попросить у губернатора двух солдат или казаков, которые бы некоторое время несли охрану вашего дома и вас лично...

- Час от часу не легче, - замахал руками Андрей Андреевич, - избавьте меня от этакого позора. Никаких солдат!