Александр Балезин - У великих африканских озер

Оно знаменовало собой подтверждение автономных прав Буганды в Уганде, сохранившихся и после независимости и так дорого стоивших стране.

Для кабаки началась полоса сплошных приемов и праздников. Ему надарили кучу подарков — от волос с бород тех баганда, которые не брились во время всей его ссылки, до суммы в шиллингах, равной его весу, три десятка сервизов, двадцать настенных часов и многое другое. Он объехал все двадцать саза Буганды, и везде ему устраивались пышные приемы. Хотя абсолютное большинство баганда выступали за возвращение кабаки (что объединяло людей самых разных взглядов), нашлись и такие, кто в это не верил. Например, один человек после его высылки заявил: «Если кабака вернется, пусть мне отрежут ногу». После возвращения кабаки к нему пришли и спросили: «Ну, какую тебе ногу отрезать — правую или левую?» Правда, дело дальше угроз не пошло. В то же время по всей Буганде развернулась кампания против «предателей» — либо не веривших, что кабака вернется, либо «недостаточно боровшихся за его возвращение». К последним отнесли и катикиро Пауло Кавуму, которому пришлось уйти в отставку.

Вместе с тем активно поощрялись наиболее стойкие борцы за возвращение кабаки. Мутеса вручил многим орден Щита и Копья. К тому же выяснилось, что после распределения земель в частную собственность по Соглашению 1900 года остались нераспределенными 154 квадратные мили угодий. Срочно был составлен список кандидатов на получение земель, но возникло множество разногласий — трудно было определить в квадратных милях и акрах долю участия людей в возвращении Мутесы. Кабака лично участвовал в многократном перекраивании списка, но в конце концов последовал запрет губернатора на распределение этих земель.

Приближалась независимость Уганды. Возникали новые политические партии. Но кабака не принимал в этом участия, оставаясь символом борьбы для одних и объектом нападок для других.

Весной 1956 года он едет на охоту в Мозамбик, встречаясь по дороге с будущим президентом Танзании Дж. Ньерере, с которым когда-то судьба свела его в колледже Макерере. Ездит с короткими визитами в Лондон, Париж, на охоту в Судан. И опять же связь времен: в Судане он присутствует при ликвидации памятника Ч. Гордону, врагу Кабареги, и ужинает с сыном Махди — руководителя восстания в Судане и союзника Кабареги.

Но в 1959 году под давлением британских властей, в частности нового губернатора протектората Ф. Кроуфорда, кабаке пришлось осудить бойкот на иностранные товары, объявленный Национальным движением Уганды.

В 1958 году Буганда отказалась послать своих депутатов в законодательный совет Уганды. Аристократия «королевств» вновь выдвигала план независимой Буганды во главе с кабакой и потому бойкотировала выборы — места Буганды в законодательном совете остались пустыми. Затем бойкотировалась конституционная комиссия, которая должна была разработать (и разработала) проект конституции будущей независимой Уганды, составной частью которой, естественно, виделась Буганда. Люкико назначил свой конституционный комитет. Самое большое, на что мог пойти люкико, — это на федеральную Уганду с особым статусом Буганды внутри ее. К тому же было объявлено о плане всеобщих выборов в законодательный совет в 1961 году, и верхушка Буганды выступала за то, чтобы выборы были отложены, пока не будет гарантий федерального статуса для Буганды. В конце лета 1960 года Мутеса II возглавил делегацию люкико в Лондон. Не допустить создания унитарного государства — именно в таком ключе выступала на всех переговорах 1960–1962 годов аристократия Буганды и других «королевств».

Интересно, что Мутеса считал себя в эти годы революционером. В своих мемуарах он приводит такой факт: он остановился в Лондоне в отеле «Гайд парк», где в то время жил и султан Занзибара. Однажды султан вбежал к нему в апартаменты с криком: «Вы действительно хотите не согласиться с британским правительством?» Получив утвердительный ответ, он ушел с возгласом: «Аллах!» Давая в тот вечер ужин, он не пригласил кабаку, который объясняет это тем, что султан «не хотел, чтобы его видели на публике с революционером, который сам в этом признался» {62} 62 Мutesa, с. 157 .

Но кабаке и возглавляемой им делегации добиться тогда ничего не удалось. В результате решили бойкотировать выборы в законодательный совет. Но этим дело не ограничилось. Люкико вновь выступил за предоставление независимости одной Буганде. В Лондон послали несколько меморандумов, в одном из которых, в частности, говорилось: «Буганда не может променять свои традиции на независимость Уганды. Они нам гораздо дороже. Мы не пойдем на то, чтобы бросить такую жертву на алтарь независимости Уганды» {63} 63 Каrugire, с. 177 . В конце концов было объявлено, что с 31 декабря 1960 года Буганда станет считать себя независимой страной.