Александр Балезин - У великих африканских озер

Одно из требований Каггвы и его окружения касалось земли. Каггве удалось добиться беспрецедентного в английских колониях в Африке решения — признания индивидуальной частной собственности на землю, передаваемой по наследству, чего в доколониальной Буганде не было. В одном из посланий Джонстону, например, говорилось: «Конечно, земельные владения — прерогатива королевы… Но наша страна, Вы не должны об этом забывать, сэр, является уникальной в Центральной Африке, и Вы сами это подтвердили…» И постепенно, осторожно Каггва и его друзья добились того, что в Буганде почти все обрабатываемые земли был розданы в наследственную частную собственность вождям и кабаке. Сам Каггва, как и другие регенты, по соглашению 1900 года получил 16 квадратных миль земли. Более того, когда началось распределение Устных земель между «тысячей вождей», как было записано в соглашении, Каггва, проводивший это распределение вместе с двумя другими регентами, заявил, что в результате остались свободными еще 1200 квадратных миль. Не долго думая, регенты распределили эти земли между собой и своими друзьями-приятелями. В итоге Каггва стал крупным землевладельцем — его земельные угодья насчитывали 62 квадратные мили (16057 гектаров). С этих владений он, как и другие землевладельцы, получал от живших работавших на них крестьян подати — бусулу и энвуджо, натурой и деньгами, приносившие ему ежегодно значительную сумму.

Кроме того, в соответствии со статьей 10 соглашения Каггва как «премьер-министр, известный иначе как катикиро», получал гарантированное жалованье в 300 фунтов Стерлингов в год, а на период действия в качестве регента при кабаке — 400 фунтов стерлингов в год. Так при англичанах Каггва превратился в одного из самых богатых Африканцев Буганды.

Но ему важно было упрочить и свое политическое положение, и он сумел добиться, чтобы в соглашении, в той же 10-й статье, оговаривалось, что катикиро одновременно по должности занимает пост президента люкико — раньше в люкико председательствовал сам кабака. Но вот ведь парадокс: Каггва и другие регенты сделали все, чтобы власть кабаки — конечно, в пределах, дозволенных англичанами, — была номинальной, но одновременно делали и все возможное, чтобы сама должность кабаки сохранялась: ведь в глазах народа только кабака может наделить властью и люкико, и катикиро, и любого другого сановника. Поэтому в ходе переговоров с Джонстоном Каггва и другие регенты беспокоились, чтобы англичане вообще не отменили институт кабаки. Регенты писали Джонстону, что отмена статуса кабаки, люкико и других местных институтов власти унизит баганда — «верных и преданных слуг королевы», поставив их на уровень «людей Кавирондо и масаи» — соседних скотоводов-кочевников, не создавших государственности. В результате, как говорилось в Соглашении 1900 года, «помпезность двора кабаки» сохранялась, за ним оставлялись самые большие «маило» (так от искаженного английского слова «майл» — миля — стали называться в Буганде и во всей Уганде частные земельные владения). Более того, Джонстон мудро предложил для кабаки титул «его высочество», и вот что, по его собственным словам, в результате получилось:

«То обстоятельство, что их правитель, внук Мутесы, потомок древнего рода африканских королей, помещен на один уровень с султаном Занзибара, оказало большее воздействие на регентов и вождей, чем что-либо другое, и заставило их передать британскому правительству право налогообложения, контроля над страной, власть над жизнью и смертью их подданных». Заметим, кстати, что в ходе переговоров Джонстон пообещал в случае подписания соглашения дополнительные земельные пожалования трем регентам (больше всего Каггве — 20 квадратных миль). Каггве обещали подарить еще 100 голов скота, издревле считавшегося в Буганде основным мерилом богатства. Таким образом, можно сказать, что Каггва, выторговав немало привилегий для себя лично, получил и крупную взятку натурой.

Подписание соглашения 11 марта 1900 года официально поставило Каггву во главе «туземной» администрации Буганды. Четверть века он был самым главным колониальным вождем протектората Уганда, контролируя сбор налогов, работу двадцати наместников и всех подчиненных им низших вождей. Он ведал также деятельностью люкико и двух других министров Буганды — омуламузи и омуваньики (министров финансов и юстиции). Каггва вел большую переписку, принимал у себя людей, имел личного секретаря — Генри Райта Дуту, составившего впоследствии вместе с одним миссионером разговорник языка луганда.