Борис Солоневич - Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба совeтской молодежи)

А много ли вообще нужно молодежи для радости? Груза прошлаго не было за нашей спиной, будущее как-то не волновало, Казалось, что "все образуется" само собой...

<><><><>

Баден-Пауль

Славнeе говорить сердцам

И возбуждать в них чувства пламень,

Чeм оживлять бездушный камень

И зданья лирой громоздить...

П у ш к и н.

Смерть...

... Сейчас, когда я вспоминаю тe бурные годы, самыми яркими картинками всплывают ни террор, ни 71 голод, ни опасности -- а картинки лирики и романтики... Может быть, это потому, что в тe времена нам так не хватало именно таких свeтлых красок в окружающей жизни. Крови, смертей, озлобленiя, провокацiи, жестокости -- словом, революцiонно-большевистских тонов было в изобилiи. А вот пищи для роста души, для мягкой юношеской сентиментальности и романтичности -- этого как раз остро не хватало.

И ярко помнится мнe один вечер весны. В тот перiод к нам впервые прорвался первый скаутскiй журнал из Архангельска. Он оказалься единственным журналом для скаутов -- а тогда скаутов в Россiи насчитывалось около 30.000 человeк. В одном Крыму их было больше 1.000.

Информацiя этого журнала частенько была плоха, и одна такая ошибка, помню, принесла нам большое огорченiе!

Однажды перед самым походом я получил очередной No. "Вeстника скаута" в траурной рамкe, но, не желая огорчать ребят, пока промолчал о печальной вeсти.

Очередной поход был назначен в старeйшiй в Россiи монастырь -Георгiевскiй, расположенный в 8 верстах от Севастополя среди обрывистых скал на высоком живописном берегу.

Там, на крутом спускe к морю, на небольшой площадкe, около маленькаго хрустальнаго ручейка давно, давно какой-то монах-отшельник построил себe небольшой домик, в котором мирно прожил остаток своих дней среди дикой красоты окружающей природы. За домиком круто вверх поднимались заросшiя могучiя скалы, а впереди внизу, на глубинe нeскольких сот метров, шумeло море, окружая грозные утесы и шелестя набeгающими на берег волнами.

На этом, теперь пустынном, мeстe мы с особенной охотой разбивали свои бивуаки.

Вечером, когда дневныя заботы и занятiя были окончены и огонек костра собрал всeх в круг веселой и дружной семьи -- зазвучали наши русскiя пeсни с их чудесной лирикой, глубоко западающей в душу при незабываемой красочности вечерняго лагернаго костра. 72

Когда наступил перерыв, я неожиданно скомандовал строиться, и через минуту перед скалой стоял неподвижный ряд, прихотливо и призрачно озаряемый колеблющимися огнями костра.

-- Друзья, -- начал я. -- Сегодня я получил вeсть, которая будет особенно тяжела для скаутов. Тeх участников нашей прогулки, которые не могут раздeлить нашу грусть, я прошу отойти шаг назад.

В нашей группe было, как всегда, много гостей -- спортсменов, школьников, даже комсомольцев. Но никто не шевельнулся и не вышел из строя.

Кто из охотников, туристов и скаутов не знает чудеснаго обаянiя вечерняго костра? Кто не знает, как в теплe этого костра растормаживается и смягчается человeческое сердце, и как под влiянiем близости к матери-природe раскрываются лучшiя стороны человeческой души?..

А молодым сердцам, на зарe жизни попавшим в обстановку суровой борьбы, гнета и крови, -- для них обстановка вечерняго костра -- это моменты, формирующее лучшiя качества человeка. И я знал, что есть чувство, которое роднит, спаивает и связывает самыми сильными, болeе крeпкими, чeм радость, -- нитями общаго горя...

Всe молчали и с напряженiем ждали, что я скажу дальше. А мнe было все-таки так трудно ударить опять по молодым сердцам. И без того много горя было у каждаго...

-- 7 мая, послe тяжелой болeзни, умер Роберт Баден-Пауль... Мнe не нужно объяснять, как велика наша потеря... Он поднял над мiром молодости знамя скаутинга, знамя любви к Родинe и людям... Снимем же шляпы и посвятим нeсколько минут молчанiя свeтлой памяти нашего перваго скаута и друга...

В глубокой тишинe всe сняли шляпы, и долго в мягком сумракe чудесной весенней крымской ночи слышался лишь шепот листьев деревьев, едва слышный треск костра и шум морского прибоя в темной глубинe пропасти...

В тишинe гдe-то скользнули звуки подавленных 73 всхлипыванiй, и у многих по щекам ползли слезы, которых не стыдились и не старались скрыть...

-- Лучшим памятником скончавшемуся Баден-Паулю, -- тихо прервал я, наконец, молчанiе, -- будет наша дружная работа по его завeтам. Не забудем же этих минут и -- будем готовы!

Отвeтное "всегда готов" прозвучало тихо, но с какой-то особенной увeренностью и теплотой, а скаутскiй гимн разросся в мощную мелодiю, звучавшую непоколебимой вeрой в свои молодыя силы: