Петр Вырубов - На броненосце “Князь Суворов (Десять лет из жизни русского моряка, погибшего в Цусимском бою)

Припоминая адмиралов, с которыми я раньше плавал и к которым у меня осталось чувство глубокого уважения, я воображаю себе, какую грозную силу представляла бы наша эскадра под флагом, например, Дубасова. Вот имя, которое грозно звучит для японцев! Благодаря его энергии, мы не имели этой войны в 1897-98 годах. Тяжелый человек, зато отличный моряк, обладающий многими талантами настоящего флотоводца. Дубасов сумел бы довести эскадру в блестящем состоянии, и уж если бы сцепился с Того, то основательно. К сожалению, благодаря каким-то интригам в Петербурге, Дубасов совсем затерт, и на войну послали такого “адмирала”, как Скрыдлов, а вести вторую эскадру назначили наше “сокровище”!

"Боже, как нам надоел злополучный Нози-бэ! Уход эскадры совершенно неизвестен: может быть, простоим еще месяц, а может, и двинемся неожиданно."

“Во вторник 7 февраля предпринял даже целую экспедицию с командиром “Анадыря” на паровом катере по негритянским деревушкам, расположенным по берегу о. Нози-Комба. ”

Боже, как нам надоел злополучный Нози-бэ! Уход эскадры совершенно неизвестен: может быть, простоим еще месяц, а может, и двинемся неожиданно. Но главное, обидно, что не видим ни одного здравого распоряжения. Вся энергия личного состава должна тратиться на борьбу с абсурдами. Мало надежды на разумность действий в виду неприятеля. Все- таки мы не унываем и надеемся на Николая Угодника да на энергию и знания офицерства, которое далеко не так плохо, как нас воображает адмирал.

Благодаря службе время летит незаметно: я просто не успел оглянуться, как промелькнул январь. Недавно я назначен заведовать судовой миноноской. Мы образуем самостоятельный отряд особого назначения, собранный из всех судовых миноносок эскадры. На нас будут возложены довольно сложные задачи. Заведует отрядом капитан 2 ранга Семенов, и мы чуть не ежедневно ходим на дневные и ночные эволюции, а также стрельбу минами и из орудий. Третьего дня произвели ночную атаку на эскадру, что уже было вопреки здравому смыслу, так как во время войны учебных атак не полагается ввиду возможности нарваться на настоящую.

На берегу я, по должности заведующего столом кают-компании, бываю довольно часто. Во вторник 1 февраля предпринял даже целую экспедицию с командиром “Анадыря” на паровом катере по негритянским деревушкам, расположенным по берегу о. Нози-Комба. Удивительно интересные здешние черномазые! Хотя мы чуть не подверглись солнечному удару, но зато видели пропасть любопытного. Туземцы на диво веселый и добродушный народ. По интеллектуальному развитию они стоят много выше наших мужиков.

Ходил я как-то на охоту в глубь острова Нози-бэ: убил лесного петуха и поймал трех хамелеонов. Удивительные звери! Одного я взял себе в каюту на предмет ловли мух. Свою миссию он выполняет блестяще, но к сожалению, потом куда- то удрал. Я имел случай воочию убедиться, что хамелеоны действительно меняют цвета. Я купил себе двух полуобезьянок породы Маки. Удивительно ласковые и занятные зверьки! Мне ужасно хотелось бы довести их благополучно до Жердовы и поселить в зимнем саду. Вы себе представить не можете, что это за прелесть! Что в них в особенности хорошо – это чистоплотность. Говорят только, что они совсем не переносят перемены климата. Нуда, может, паровое отопление выручит.

Перед уходом из Нози-бэ постараюсь так-же наловить побольше хамелеонов всех сортов – это, кажется, звери живучие.

Ваш образок, которым Вы меня благословили, ношу постоянно. К сожалению, у него сломался шарнир, но был исправлен судовыми средствами!

“Послезавтра мы двигаемся дальше: предстоит почти 30-дневеый переход Индийским океаном, и мы попадаем прямо на театр войны. ”

Мы все еще стоим в нашем Нозибейске. Даже местные негры научились говорить по-русски. В городе появились вывески на русском языке. Надоело все это изрядно. Когда уходим, до сих пор не ясно. На будущей неделе грузимся углем. Завалим по обыкновению все палубы, и команде негде будет жить. К сожалению, это не может быть верным признаком близкого похода, потому что деяния нашего адмирала вообще мало обоснованы, и грузиться ему могла прийти фантазия совершенно зря.