Яков Ставровский - Малороссия. Новороссия. Крым. Полная история южного русского края

Среднерусская черноземная область была с XII по XVIII в. сначала для Суздальско-Владимирского, а потом для Московского центра «оплечьем» в борьбе со степными кочевниками, а левобережная Украина с самого начала русской истории до XVIII в. была тем же «оплечьем» против кочевников для Киевского центра. По лесному северо-западному краю Среднерусской черноземной области шел торговый и колонизационный путь, связывавший Киев с Суздальско-Владимирским и Московским центрами; юго-западное же начало этого пути проходило в рассматриваемой области по лесистому черниговскому Подесенью. В Среднерусской черноземной области попытка талантливого в. кн. Олега создать из Рязани (расположенной на границе лесного и лесостепного поясов) самостоятельный собирательный русский центр не удалась, между прочим вследствие недостаточно выгодного географического положения Рязани и слабой ее естественной защиты со стороны степи. В левобережной Украине стремления Чернигова (также расположенного на границе лесного и лесостепного поясов) создать независимый от Киева собирательный русский центр также не имели успеха, между прочим вследствие слабой защиты Чернигова со стороны степи и положения его на второстепенной водной артерии, да притом еще на колонизационном пути из Киевской Руси в Суздальско-Владимирскую и Московскую. При московском господстве в одичавшую от постоянной борьбы с кочевниками Среднерусскую черноземную область направилась колонизация недовольных великорусских элементов Московского государства, урегулированная впоследствии царским правительством. При литовско-польском господстве в одичавшую по той же причине левобережную Украину началось движение недовольных малорусских элементов, впоследствии также урегулированное королевским правительством. Столкнувшиеся и слившиеся единоплеменные и единоверные колонизационные волны сделали левобережную Украину достоянием Москвы.

Участие той и другой области в дальнейшей колонизации южнорусских степей может быть выражено следующей схемой. Бывшая Курско-Харьковско-Азовская и Ростово-Владикавказская ж. д. представляют приблизительную границу сфер: восточной – великорусской колонизации из Среднерусской черноземной области и западной – малорусской из левобережной Украины. При этом территория, колонизованная великорусами, прорезывается по направлению от Харькова к Уральску (т. е. с ю.-з. на с.-в.) отдельными пятнами и полосами малорусских («хохлацких») селений, а территория малорусской колонизации прорезывается по направлению от того же Харькова к Одессе (т. е. с с.-в. на ю.-з.) отдельными пятнами и полосами великорусских («кацапских») поселений. Этот способ расселения, подобно поперечным железным скрепам в каменной стене, придал только большую прочность колонизации южнорусских степей. Рост Харькова еще до эксплоатации Донецкого бассейна и до основания университета, быть может, объясняется тем, что Харьков был узлом этого расселения, перешедшим сюда из первоначального, чисто военного узла – Белгорода (XVII в.).

С тех пор на долгое время Среднерусская черноземная область сделалась житницей Москвы, а левобережная Украина – житницей Киева, Минского Полесья и Верхнего Поднепровья, так что к рассматриваемой области можно было с полной справедливостью применить слова гр. А. Толстого:

Такою же рисовал нам левобережную Малороссию и бессмертный Гоголь. Однако со времени освобождения крестьян громадное сгущение земледельческого населения произвело здесь, еще больше чем в Среднерусской черноземной области, малоземелье и потребность в постоянном выселении на окраины государства, способствуя значительному уменьшению былого «обилия». К счастью, развитие в области заводской промышленности, имеющей непосредственную связь с земледелием (свеклосахарное, винокуренное, табачное и др. производства) и появление в XVIII–XIX вв. такого крупного культурного центра, как Харьков, в значительной степени умеряют здесь те черты «оскудения», которые считаются в настоящее время столь характерными для Центральной земледельческой области.

В. Семенов-Тянъ-Шанский, 1903

Я. Ф. Ставровский «Россия…», т. VII. С. 68–89.

Область трех малороссийских губерний весьма богата своим прошлым. Кроме обильного литературного материала, свидетелями ее многовековой истории могут служить курганы, городища, валы, наконец, могильные памятники тюркских народов, известные под именем «каменных баб», которыми она усеяна. Изучение всех этих памятников без сомнения обогатит историческую науку ценными вкладами, насколько можно судить по тому сравнительно немногому, что сделано уже в этой области. Раскопанные здесь курганы относятся почти ко всем периодам как исторической, так и доисторической жизни. Из находок, относящихся к доисторическому периоду, всего интереснее оказались сделанные в центральных уездах Полтавской губ. по берегам рек Сулы, Удая, притока последнего Коровки, Лохвицы и Оржицы. Здесь, возле села Гонцов Дубенского у. в 1873 г. Г. С. Кирьяков, К. М. Феофилактов и Ф. И. Каминский нашли в слое лесса кости мамонта вместе со множеством каменных и костяных орудий грубой отделки. Находки остатков мамонта, носорога и северного оленя, сопровождаемых грубыми орудиями, были сделаны также близ села Вязовки (Лубенск. у.), в г. Лубнах, близ селений Рудки (Лубенск. у.), Креслян (Прилуцкого у.), Яблоновки (на правом склоне долины р. Оржицы), в Лесовой Слободке (Лохвицкого у.), и у села Волошского близ впадения р. Олавы в Сулу. В пределах Черниговской губ. кости исчезнувших животных попадались в оврагах возле Новгорода-Северска и в Стародубском у., особенно между селениями Тетюрами и Дохновичами. Не лишена представителей доисторической фауны и Харьковская губ. Так, в Чугуеве найден мамонтовый зуб, в окрестностях Купянска – мамонтовый бивень, в деревне Костевке (Ахтырского у.) – почти цельный остов мамонта, наконец, на границе Харьковской и Полтавской губерний, недалеко от города Недригайлова были находимы кости мамонта. Указанные находки остатков исчезнувших животных, в особенности, сопровождаемые грубыми орудиями – на территории Полтавской губ., без всякого сомнения, относятся к самому древнему периоду каменного века – палеолитическому. В Полтавской губ. можно предположить стоянку большого охотничьего племени, жившего здесь в ледниковый период одновременно с мамонтом. Находки предметов каменного века в Полтавской губ. оказались настолько убедительными, что покончили споры о существовании человека на территории России в ледниковый период. Мало того, на основании их сделано предположение, что каменный век в России относится к более отдаленным временам, чем в Западной Европе.