И. Цветков - Гвардейский крейсер «Красный Кавказ».

Пост морского министра с начала 1909 г. занимал свиты его величества контр-адмирал С. А. Воеводский. А. Н. Крылов, служивший тогда в министерстве в должности главного инспектора кораблестроения и председателя Морского технического комитета, дал ему далеко не лестную оценку. «К этому посту он не был подготовлен,- писал Алексей Николаевич,- технику морского дела знал плохо, схватить и оценить СУЩНОСТЬ дела не мог, легко поддавался наветам, верил городским слухам и сплетням, не умел ни заслужить доверия Государственной думы, ни дать ей надлежащий отпор, когда следовало. Ясно, что с этими качествами, несмотря на истинное джентльменство и корректность, он мало подходил к деловой должности морского министра, в особенности в то время, когда надо было спешно воссоздать флот» [24]Эта оценка С. А.

Воеводского не расходится и с характеристикой, которую дал ему известный государственный деятель России С. Ю. Витте. «Сам по себе он представлял скорее кавалергардского офицера, нежели моряка, продолжает С. Ю. Витте мысль А. Н. Крылова,- человек он почтенный, но в смысле деловом и в смысле таланта ничего собой не представляющий. Одним словом, он обладает всеми хорошими качествами, которые, тем не менее, нисколько не делают человека государственным деятелем и морским министром. Для всякого, кто столкнулся с Воеводским хотя раз в жизни и говорил с ним полчаса, было ясно, что это назначение не серьезное» [25].

Неспособность руководителя Морского министерства вести дела тормозила разработку судостроительных программ и восстановление флота, вызывала недовольство широких кругов общественности и прессы.

В 1911 г. с одобрения Государственной думы на пост морского министра вместо С. А. Воеводского был назначен вице-адмирал И. К. Григорович, Тот же С. Ю. Витте охарактеризовал его так: «Григорович пользуется большим расположением государя. Пока же носятся слухи, что он человек толковый, знающий, впрочем, достаточно переговорить несколько слов с Воеводским и Григоровичем, чтобы видеть разницу между тем и другим: второй человек серьезный, а первого серьезным человеком считать трудно» [26].

В результате удовлетворения требований Думы о смене министра и проведении инспекции ведомства между ней и Морским министерством установился мир, и начиная с 1911 г. все просьбы правительства о кредитах на строительство флота удовлетворялись, не встречая препятствий.

В первом представлении нового морского министра от 16 февраля 1911 г. была изложена просьба отпустить средства на достройку четырех линейных кораблей для Балтийского флота, заложенных по Малой судостроительной программе в 1909 г. В течение трех дней этот законопроект был рассмотрен Бюджетной комиссией при Государственной думе. 5 мая 1911 г. заключение этой комиссии уже поступило в Думу, не встретив никаких возражений по существу. Комиссия нашла нужным лишь указать в законопроекте сроки окончания постройки линкоров (1914 г.), а также определила общую сумму ассигнований с вычетом средств, уже затраченных на строительство кораблей [27]Вскоре новый закон об ассигнованиях средств на достройку линейных кораблей был принят большинством голосов в Государственной думе и 19 мая 1911 г, утвержден царем. Общая стоимость достройки определялась суммой 11 956 млн. руб. [28]Полученные Морским министерством кредиты позволили значительно ускорить достройку линейных кораблей и сдать их флоту в конце 1914 г.

Вопрос о строительстве кораблей для Черного моря после окончания русско-японской войны не стоял так остро, как воссоздание почти полностью уничтоженного Балтийского флота. Черноморский флот, лишенный выхода через проливы Босфор и Дарданеллы, сохранил все боевые корабли. Он имел в своем составе восемь старых броненосцев постройки 1889-1904 гг. («Пантелеймон», «Три святителя», «Ростислав», «Синоп», «Георгий Победоносец», «Двенадцать Апостолов», «Екатерина II», «Чесма»), три крейсера постройки 1902-1904 гг. («Память Меркурия», «Кагул», «Алмаз») и 13 эскадренных миноносцев. Вот почему судостроительная программа 1911 г. наряду с четырьмя дредноутами для Балтийского моря предусматривала строительство для Черного моря только 14 эскадренных миноносцев и трех подводных лодок. Но даже эти корабли построены не были, а отпущенные на них средства израсходовали на достройку линкоров преддредноутного типа – «Евстафий» и «Иоанн Златоуст». В результате по Малой судостроительной программе на Черном море в Николаеве заложили лишь один подводный минный заградитель «Краб». Считалось, что и в таком составе Черноморский флот может обеспечить господство на море, но для приведения наличных сил Черноморского флота и военно-морских баз в состояние боевой готовности в связи с предполагавшейся войной с Турцией Государственная дума ассигновала сумму в размере б млн. 25 тыс. руб, Казалось, вопрос об усилении Черноморского флота был решен.