Всеволод Егорьев - Операции владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904-1905 гг.

Южный участок трассы отряда – от Цусимского пролива до группы о-вов Оки и даже несколько севернее ее – почти совпадал с возможными курсами встречных пароходов из пролива Цугару. Несколько севернее о-вов Оки эти курсы пересекались другим возможным направлением войсковых перевозок из залива Вакаса к корейскому Гензану и заливу Браутона. Возле этого узла двух направлений и оказался захваченным «Аллантон». Через район этого пересечения русские крейсеры проходили в дневное время 16 июня.

Весь день 17-го прошел без встреч, и только в утренние часы 18-го перед входом в пролив Цугару [175] 1 В рапорте адмирала Безобразова 10 июня 1904 г. (ст. ст.) сказано: «5 июня, пройдя входом в Сангарский пролив, повернул затем обратно» … и далее: «по выходе из Сангарского пролива, взяли курс на Владивосток». Отсутствие точных координат и курсов подхода к проливу не позволяет установить степень проникновения русского отряда в глубь пролива. В брошюре Г. К. говорится : «5 июня. Разбудили нас всех в 4 часа утра, ввиду подхода к Сангарскому проливу и появления дымка на горизонте. Когда приблизились к берегам, вначале казалось, что нам навстречу идет большой миноносец – оказался маленький каботажник» … и далее: «В 8 часов утра мы уже шли на SW от берега, так как было видно, что здесь никого нет». были последовательно встречены два японских парохода. Это были два небольших стареньких деревянных каботажника. Первый осмотрели без спуска шлюпки и отпустили. Второй также отпустили, передав на него японца-грузчика с «Садо Мару», вытащенного на борт «России» из воды 15 июня.

В то же утро встретили и осмотрели 4-мачтовую американскую баркентину «James Johnson» из Сан-Франциско. Парусник оказался вовсе без груза, под балластом. Его отпустили.

Отойдя от Цугарского пролива, отряд взял курс на Владивосток. Решение это адмирал Безобразов объясняет тем, что приходилось считаться с запасами угля и возможными непредвиденными случайностями, в особенности с возможной встречей на пути неприятельской эскадры.

Кроме того, командующий отрядом полагал, «что после осмотра входа в Сангарский пролив вторая попытка спуститься в непродолжительном времени снова к югу не могла оказаться очень чреватой выгодами, так как об операциях отряда уже знали во всех японских портах и, конечно, не выпускали транспортов в море».

19 июня после полудня эскадра подошла к маяку Поворотный, а на следующее утро все три крейсера стали на бочки в бухте Золотой Рог.

Дальнейшие действия противника. Мы проследили за движениями крейсеров Камимуры до утра 16 июня, когда они подошли к о-ву Мацу сима. Не найдя там русских, японская эскадра направилась к мысу Болтина (восточный берег Кореи). На утро 17-го она подошла к корейскому берегу и затем повернула к Гензану. К вечеру 17-го, «зная, что неприятель для того, чтобы вернуться во Владивосток, должен пройти мимо Дажеелета или Гензана (?-В. Е.), решил, что лучший способ его нагнать – это обследовать его пространство». [176] 2 «Описание военных действий на море в 37-38 гг. Мейдзи», т. 3, стр. 27. Однако, обследование легкими крейсерами района, производившееся до вечера 18 июня, не дало никаких результатов. Около 19 часов отряд Камимуры встретил 11-й отряд миноносцев, от которого японский адмирал только теперь узнал результаты нападения русских крейсеров на военные транспорты в Корейском проливе 15 июня.

Получив одновременно сведения о том, что утром 18 июня владивостокские крейсеры были обнаружены у пролива Цугару, японцы поняли ошибочность выбранного направления погони.

«Адмирал Камимура и его подчиненные едва сдерживали свое негодование, однако, теперь ничего не могли поделать», – печалится японский официальный историк.

В то утро, когда отряд Безобразова подходил к мысу Поворотный, крейсеры Камимуры возвратились в свою базу Озаки на о-ве Цусима.

Японский морской генеральный штаб (Токио), получив первое известие о появлении 15 июня русских крейсеров в Корейском проливе, «немедленно сообщил о том в главный штаб и другие управления». Однако, по неизвестным причинам он только через сутки дал телеграфное распоряжение главному командиру порта Куре – выслать миноносцы для спасения экипажа с погибших военных транспортов.

Следующее донесение о противнике получено японским генеральным штабом после полудня 16-го. В нем говорилось, что три русских крейсера захватывают близ о-ва Оки японскую шхуну. И только 18-го пришла новая телеграмма о появлении русского отряда у пролива Цугару. «Таким образом, – отмечает официальный японский историк, – стало известно о пребывании неприятеля на севере, о чем было передано повсюду для принятия мер предосторожности».