Всеволод Егорьев - Операции владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904-1905 гг.

К остановившемуся под давлением поднятого по международному своду и подтвержденного несколькими выстрелами сигнала «Садо Мару» подошли «Россия» и «Рюрик».

Операция была поручена «Рюрику».

Транспорт «Садо Мару» (6226 тонн брутто), имея на борту войска в числе свыше 1 000 человек, [159] 4 Среди них значительную часть занимали рабочие носильщики, широко применявшиеся японцами для войсковых тыловых работ. шел из Удзина к берегам Ляодуна для высадки в бухте Энтоа.

Сейчас «Садо Мару» стоял под наведенными пушками двух русских крейсеров в нескольких от них кабельтовых. На палубе транспорта были видны дезорганизованные массы людей, начиналась паника. По сигналу «покиньте судно возможно скорей» с парохода пытались спускать шлюпки, однако, «на судне было смятение и не легко было это сделать». [160] 1 «Описание военных действий на море в 37-38 гг. Мейдзи», т. 3, стр. 32.

Действительно, спуск шлюпок и посадка на них людей происходили совершенно хаотически:

«Люди переполняли шлюпки еще на палубе, никто не хотел быть на талях, тали лопались (шлюпки падали в воду, разбивались и перевертывались), из-за чего масса людей гибла . . .» [161] 2 Из письма очевидца, написанного на «России» в Японском море через два дня после уничтожения транспортов.

Кроме шести или семи больших корабельных гребных шлюпок и двух совершенно новых паровых катеров, на транспорте было десятка два больших мелкосидящих японских фунэ, применяемых японцами при десанте. Небольшая часть этих шлюпок была все-таки спущена на воду, однако, несмотря на почти спокойное состояние моря, и этот вид спасательных средств использовался беспорядочно. Перегруженные неорганизованными массами людей некоторые из фунэ переворачивались, люди плавали вокруг, многие тонули.

В ходе всей операции с «Садо Мару» надо отметить следующие моменты:

1) Когда пароход был остановлен первыми выстрелами, с русских крейсеров было видно, как с него выбрасывались за борт бумаги.

2) Первоначально предполагалось взять пароход в качестве приза и соответствующее приказание было дано «Рюрику». Однако, длительность процедуры, связанной с осмотром, предстоящей разгрузкой части его почти полуторатысячного личного состава, в связи с неустойчивой погодой, подозрительным поведением, где-то около вертевшегося японского крейсера, близостью японских баз-все это заставило изменить отданное «Рюрику» приказание и принять решение-потопить «Садо Мару».

3) Вскоре по остановке парохода на шлюпке прибыл на «Рюрик» морской «посредник» (комендант), японский капитан-лейтенант в сопровождении японца-переводчика, до войны жившего в бывшем русском г. Дальнем (Дайрен). Капитан-лейтенант Комаку, ссылаясь на то, что на транспорте находится более 1000 человек некомбатантов, [162] 3 По свидетельству офицера, посланного с «Рюрика» на «Садо Мару», на пароходе («по беглому осмотру и опросу») находился полный телеграфный парк, некоторое количество солдат при 10-12 офицерах и более тысячи мастеровых рабочих и носильщиков тяжестей, 20 лошадей, 21 понтон (широкие японские фунэ большой вместимости). По показаниям англичанина-механика, перешедшего с парохода на крейсер, груз состоял сверх того из 2000 т риса, двух паровых катеров. просил командование русского крейсера предоставить два часа времени на своз их с судна.

Зная вероятно, что в бухте Озаки, в 60 милях от места развертывания описываемых событий, находится эскадра Камимуры, Комаку и японские сухопутные начальники пытались всячески затянуть развязку событий в расчете на своевременный подход японских броненосных крейсеров.

Задержав японского офицера у себя, «Рюрик» послал на транспорт на собственной корабельной шлюпке одного из своих офицеров с этим переводчиком.

4) Офицер с «Рюрика», посланный на полубарказе на транспорт, в своем письменном показании сообщил:

. . . «Предложил всем офицерам воспользоваться полубарказом для перехода на крейсер, но они категорически отказались, просили лишь дать время и возможность, спустив шлюпки, сойти с парохода людям; но сами и сходить с парохода видимо не были намерены, сидели, пили пиво, курили и никакого участия, ни руководства при спуске шлюпок не принимали; господствовало полное безначалие, шлюпки спускались неумелыми людьми и нередко у борта переворачивались, несмотря на полное отсутствие волны и ветра. Судя по поведению офицеров, им желательно было выиграть время, быть может в надежде прихода помощи».