Олег Шишкин - Битва за Гималаи. НКВД - магия и шпионаж

Накануне, когда генерал обменивался любезностями с путешественниками, принимая подарки, он послал гонцов к духовному и гражданскому губернаторам крепости Нагча, предлагая разрешить дальнейшее движение каравана в столицу Тибета. Ответа не последовало, и сегодня белые вновь вошли в шатер. Они предлагали отправить вестовых в крепость, снабдив их следующей депешей: «Великий Посол Западных буддистов Рета Ригден (тибетское имя Н. К.) изъявил согласие обождать еще сутки, а потому обоим губернаторам предлагается немедленно прибыть в ставку главнокомандующего Востоком Тибета» [220] «Миссия Рериха. Развенчанный Тибет». Дневник доктора миссии К. Н. Рябинина. Л. 622. 11 октября 1927 г. .

Через несколько дней экспедиции стало известно о том, что комиссар покидает Чунарген и оставляет караван на попечение майора, который когда-то отличился преследованием убегавшего из Тибета Панчен-ламы. Дошли и сведения о визите английского политического резидента Бейли на территорию горного королевства. Он остановился в населенном пункте Гьятзе, там же, где был расквартирован ограниченный контингент британских войск, охранявший торговое агентство. Бейли несколько раз выезжал оттуда в Индию и вел секретные консультации— так как ему и членам правительства Тибета в лице проанглийски настроенной партии было давно известно о движении каравана Рериха и бесполезны были ночные переходы по топям Цайдама. Власть британского резидента в Сиккиме ощущалась и в формально независимой Лхасе. Через сторонников Британии в парламенте Тибета — девашунге Бейли уже смог протолкнуть решение о блокаде экспедиции.

Рериху было ясно, что только активные действия и быстрота с разрешением дальнейшего проезда в Лхасу помогут каравану не только выполнить миссию, но и уцелеть на морозном плато Чантанг. Николаю Константиновичу и сотрудникам экспедиции удалось перехватить отъезжавшего комиссара областей Хор и Кхам, и для давления на него была использована та неожиданная для тибетца «орудийная мощь», которой располагали белые буддисты. Вот описание этого эпизода глазами доктора каравана Рябинина: «Как и предвидел вчера Н. К., нам пришлось сегодня выдвинуть большие орудия; в результате — предложение нам самим послать письмо, так как генерал не осмеливается излагать то, о чем должны лично говорить с Далай-ламой. Горе Тибету, если теперь, в минуты крайней слабости, он отвергнет те важные решения, которые ему предлагаются — ему обещают величие и мировое значение» [221] «Миссия Рериха. Развенчанный Тибет». Дневник доктора миссии К. Н. Рябинина. Л. 653. 18 октября 1927 г. .

Вначале на плато Чантанг на экспедицию Рериха смотрели косо и с большой боязнью. «В связи с возможностью продвижения красного генерала [222] Генерал, на самом деле маршал Фын Юйсян. на Тибет — вспоминается, как Хорти-чап, а потом и старшины хоров спрашивали нас: «А много ли еще военных людей идет за вами в след?» Не принимали ли нас за какой-нибудь отряд, идущий впереди китайцев…» [223] Декроа Н. (Н. В. Кордашевский). «С экспедицией Н. К. Рериха по Центральной Азии». Л. 152. 5 ноября. .

Комиссар Кушо Капшопа не хотел брать на себя ответственность, связанную с разрешением движения экспедиции на Лхасу, и пытался перекинуть ее на правителей крепости Нагчу, в административном подчинении которых находился район стоянки каравана на плато Чантанг. Холода усиливались, и разреженная атмосфера давала себя знать. Многие сотрудники болели в продуваемых палатках. 21 октября Рерих передал приставленному к каравану тибетскому офицеру адресованное правителям Нагчу сенсационное послание, которое доктор Рябинин назвал «неслыханной декларацией»: «Я, Рета Ригден, являюсь главою «Всемирного Союза Западных Буддистов», основание которому положено в Америке. Ради высокой задачи воссоединения западных и восточных буддистов под высокой рукой Далай-ламы, я, моя супруга, сын и прочий состав посольства согласились предпринять трудное и опасное путешествие из Америки через океан, пустыни и горы, через зной, стужу и все лишения в Тибет, пройдя более шестнадцати тысяч английских миль. Обдуманно пустились мы в такой опасный путь— мы запаслись тибетским паспортом— письмом к властям Нагчу и письмом к Его Святейшеству Далай-ламе; оба эти документа были выданы в Урге доверенным доньером Лхаского правительства. Во всех странах мира документ, выданный консулом-доньером, обеспечивает свободный въезд в страну. На деле же оказалось, что, несмотря на оповещение о священных целях нашего посольства, мы насильственно задержаны в самых бесплодных местностях всем известного суровостью и вредностью климата Чантанга. Мы задыхаемся, сердечная деятельность ослаблена и каждый день и ночь грозит неминуемая катастрофа. Вопрос идет не о простом заболевании, но о жизни или смерти. Доктор, уполномоченный американскими организациями заботиться о здоровье членов посольства, вынужден был вывести свое заключение об угрожающей нам каждый час опасности.