Олег Шишкин - Битва за Гималаи. НКВД - магия и шпионаж

Именно ради этого «великого восточного союза республик», который совместил бы в себе идеи коммунизма и буддизма, Рерих прошел пол-Азии и вот теперь оказался в Урумчи. «Его разговоры постоянно сводились к этому, причем он указывал, что среди буддистов идет большая работа по объединению монгол от Забайкалья до Хотана и Тибета в одну Великую Монголию» [112] РГВА. Ф. 25 895. Oп. 1. Д. 832. Л. 454. .

Девятнадцатого апреля 1926 года, в конце дня, когда вечерний сумрак опустился на крыши столицы Западного Китая Урумчи, генеральный консул СССР Александр Ефимович Быстров-Запольский при свете керосиновой лампы сделал запись в дневнике: «Сегодня приходил ко мне Рерих с женой и сыном. Рассказывал много интересного из своих путешествий. По их рассказам, они изучают буддизм, связаны с махатмами, очень часто получают от махатм директивы, что нужно делать. Между прочим, они заявили, что везут письма махатм на имя т.т. Чичерина и Сталина. Задачей махатм будто бы является объединение буддизма с коммунизмом и создание великого восточного союза республик. Среди тибетцев и индусов-буддистов ходит поверье (пророчество) о том, что освобождение их от иностранного ига придет именно из России от красных (Северная красная шамбала). Рерихи везут в Москву несколько пророчеств такого рода» [113] АВПР. Ф. 0304. Oп. 1. Д. 30. П. 4. Л. 76. .

Быстров уселся поудобней. Мечтательно посмотрел на портрет Ленина, висевший на стене, и только затем старательно вывел: «Из слов Рерихов можно понять, что их поездки по Индии, Тибету и Зап. Китаю — выполнение задач «махатм» и для выполнения задания махатм — они должны направиться в СССР, а потом якобы в Монголию, где они должны связаться с бежавшим из Тибета в Китай Таши-ламой (помощником Далай-ламы по духовной части) и вытащить его в Монголию, а уже оттуда двинуться духовным шествием для освобождения Тибета от ига англичан» [114] АВПР. Ф. 0304. Oп. 1. Д. 30. П. 4. Л. 76. .

Тайно или явно художник встречался с советскими дипломатами и другими функционерами почти каждый день вплоть до 12 мая. Англиканский миссионер, служивший в фирме «Фауст», мистер Этчес, любивший коротать вечера недалеко от сторожки Рериха, видел, как юрко проскакивали к художнику сотрудники советского консульства. Иногда Быстров посылал к художнику кого-нибудь из своих сослуживцев, как это было 20 апреля. «К вечеру пошел снег и в низинах, — писал Рерих, — и вся округа приняла зимний характер. Приходит Зенкевич. Говорит о темах, нам близких. Его странствия и приключения — это целое повествование» [115] Рерих Н. Алтай — Гималаи. — С. 236. .

Товарищ Зенкевич — на самом деле драгоман генерального консульства А. Зинькевич — часто выполнял конфиденциальные просьбы резидента ОГПУ Быстрова. Не являлся исключением и тот визит.

Государственное Всесоюзное акционерное общество «Шерсть» было организовано из Всероссийского товарищества «Шерсть» на основании постановления от 16 марта 1922 года. Масштаб операций «Шерсти» расширялся постановлениями от 30 мая 1923 года и 10 сентября 1924 года. Основной капитал АО составлял 10 миллионов рублей. Начиная с 1922 года эта организация превращается в центральную заготовительную контору шерстеобрабатывающих фабрик, ведущую заготовки сырья как с помощью собственного аппарата, так и через местные организации на основе контрагентских договоров (Киршерсть, Туркшерсть, Бухшерсть, Казшерсть). До 1924 года АО оказывает сильнейшее влияние на рынок шерсти в СССР, ведя борьбу с частным капиталом — продуктом эпохи нэпа. К началу 30-х годов «Шерсть» превратится в монополиста и главного проводника оперативного регулирования сырьевого рынка. Особое место в деятельности общества занимали сопредельные с СССР страны Востока — Монголия, Западный Китай, Афганистан, Турция, Персия. По данным АО на 1924 год, из Синцзяна им было вывезено 75 тысяч пудов мытой шерсти. А в 1925 году эта цифра составила 207,9 тысяч пудов, что позволило считать вывоз сырья из Западного Китая занимающим первое место по отношению к другим странам Востока. И даже такой серьезный «специалист» в области мытой шерсти, как Я. Г Блюмкин, называл аппарат АО «одним из надежнейших» [116] РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 19. Д. 1782. Л. 146. .

И действительно, роль «Шерсти» на Востоке по достоинству могли оценить только настоящие профессионалы. А такие были! Одним из них все в один голос называли Николая Ивановича Ивановского. В соответствии с постановлением Совета труда и обороны от 28 января 1925 года он был назначен правлением государственного Всесоюзного акционерного общества «Шерсть» директором его кульджинской конторы в Западном Китае. Район его деятельности составляли Кульджинский, Юлдузский, Бурталинский и Текеский округа Синцзяна. Веселый, отзывчивый начальник, строгий к нарушителям дисциплины и расхитителям народного добра, настоящий фанатик работы, он был одинаково любим как своими подчиненными, так и начальством. Да и как его было не любить, если ко многим своим положительным качествам, ко всем безусловным достоинствам Николай Иванович занимал еще один важный пост— он был уполномоченным Контрразведывательного отдела ОГПУ в Средней Азии [117] РЦХИДНИ. Ф. 62. Оп. 2. Д. 1345. Л. 17. . Естественно, Николай Иванович не только любил ездить по своим округам, но и зорко следил за тем, что творилось в Западном Китае. Естественно, при таком начальнике все сотрудники аппарата Кульджинского филиала АО были не просто надежными людьми, а очень надежными. Что же касается других контор «Шерсти» на территории Синцзяна, то, учитывая звание кульджинского директора, они координировали с ним все свои действия.