Олег Шишкин - Битва за Гималаи. НКВД - магия и шпионаж

Роза, крест и лилия символизировали «полную гармоничность», а смысл этой символики состоял в том, что «брат стремится к органической собранности и гармонизации элементов своей личности». Из истории масонства, изучавшейся мной, мне известно, что роза и крест являются символами масонов-розенкрейцеров, а смысл символов означал то же самое, что в ЕТБ.

Для ученика братства в качестве символа была принята шестигранная фигура со знаком ритма, окрашенным в черные и белые цвета, которая имеется у Кирхера и в буддийской идеографике, смысл символа — «ученик следит за ритмичностью своих поступков».

По уставу эти знаки следовало носить на перстне, розетке или булавке, а также иметь на окне своего жилища. Этим преследовалась цель отыскания других посвященных в знания «древней науки». Кроме описанных знаков братства, я имел свою личную печать, составленную из символических знаков Солнца, Луны, чаши и шестиугольника, которые взяты из «Мадафаны» и у Кирхера и имели то же мистическое значение, что и роза с крестом.

Вопрос:Дайте показания о программных и уставных положениях братства.

Ответ: Основные программные и уставные положения ЕТБ были разработаны мной, как организатором братства. И зафиксированы в предъявленных мне на следствии уставе братства, правилах жизни и требнике.

В соответствии с содержанием моего мистического мировоззрения передо мной, встретившим враждебно Октябрьскую революцию, которая вызвала необычайно острые формы классовой борьбы (гражданскую войну), по мере поступательного движения революции, возникали картины крушения всех общечеловеческих идеалов, картины ожесточенного физического истребления людей. Передо мной возникали вопросы — как, почему, в силу чего обездоленные труженики превратились «в зверино-ревущую» толпу, массами уничтожающую работников мысли, проповедников «общечеловеческих идеалов», как изменить острую вражду между простонародием и «работниками мысли»? Как разрешить все эти противоречия? Признание диктатуры пролетариата как пути разрешения социальных противоречий не отвечало моему мировоззрению.

Даже в академической среде нэп, оценка нэпа муссировалась как провал, отступление, бегство большевиков от своих позиций. Для меня еще больше усугублялся вопрос: стало быть, все кровавые жертвы революции оказались впустую, впереди еще большие кровавые жертвы новых революций и еще большее одичание человечества.

К этому времени у меня оформилось представление, что «кровавый кошмар современности» есть результат молодости исторического опыта русской революции, который вместе с возникновением и развитием марксизма насчитывает каких-нибудь семьдесят лет. А где же пути и средства бескровного решения возникающих вопросов?

В этот же период происходит обогащение сведениями об Агарте у Сент-Ив де Альвейдера, о Шамбале от тибетцев из Лхасы, как о центре «Великого Братства Азии», объединяющем все мистические общины Востока, обсуждается идентичность Агарты и Шамбалы, имело место сообщение о Гюрджиеве как об одном известном обладателе знаний «древней науки», которую подтверждала мне реальность существования Шамбалы в виде идеограммы Крылова. Словом, сообщенные мне Кривцовым данные получают дальнейшее и обязательное для меня развитие. Сент-Ив де Альвейдер не только открыто апеллировал к главам государств за коллективную охрану этого очага «древней науки» от военных разгромов (при военном столкновении Англии, Афганистана, России, войска должны сталкиваться на территории Шамбалы), но и к главе своего правительства обратился с предложением связать правительство Франции с членами Шамбалы.

В своей мистической самонадеянности я полагал, что ключ к решению проблем находится в Шамбале-Агарте, этом конспиративном очаге, где сохраняются остатки знаний и опыта того общества, которое находилось на более высокой стадии социального и материально-технического развития, чем общество современное.

А поскольку это так, необходимо выяснить пути в Шамбалу и установить с нею связь. Годными для этого могли бы быть люди, свободные от привязанности к вещам, собственности, личного обогащения, свободные от эгоизма, то есть достигшие высокого нравственного совершенства. Стало быть, надо было определить платформу, на которой люди разных мировоззрений могли бы заглушить свои временные социальные противоречия и подняться до понимания важности вопроса. Отсюда основным положением ЕТБ являются — отрицание классовой борьбы в обществе, открытый доступ в организацию лиц без различия их классовой, политической и религиозной принадлежности, то есть признание права для контрреволюционных элементов участвовать в организации, признание иерархии и уважение религиозных культов. Позже, в 1926 году, я призывал к объединению на этой платформе и «большевиков, и меньшевиков, и черносотенцев».