Сима Чиркович - История сербов

В этой книге сделана попытка описать историю сербского народа с точки зрения тех факторов, которые сыграли свою роль в возникновении, развитии и сохранении сербов как общественной группы. Эти факторы приходилось отыскивать и распознавать в конкретных исторических условиях, исходя из степени их изученности и известности, поскольку нет такой теории, в которой подобные факторы были бы сформулированы и в русле которой можно было бы проводить наше исследование. Мы, следовательно, будем искать сведения о зарождении сербского народа не у Плиния или Птолемея и не в праславянской или праиндоевропейской общности, а будем обращаться к самим сербам, которые вместе с другими славянскими племенами поселились на территориях римских провинций в VI–VII вв. н.э. При этом мы вовсе не склонны предполагать, что формирование сербского народа завершилось после его переселения на Балканы, в эпоху «темных веков»: мы старались, следя внимательно за его историей, показать, в какой мере развивались те или иные интеграционные процессы. Объединение сербского народа, несомненно, не закончилось ни в Средневековье, ни в XIX, ни в XX вв.

Важное значение античной составляющей в истории балканских народов, как и германской составляющей в истории романских народов, подобный тип социальной и политической организации общества, постоянное сопротивление империям, стремившимся включить в свой состав балканские и европейские народы, — все это несомненные параллели, которые наблюдаются в истории развития народов европейского Запада и балканских народов. Но помимо этих очевидных параллелей в истории народов Балканского полуострова, в том числе и сербов, имеется целый ряд особенностей, значительно отличающих их от других европейцев. Это прежде всего возникшая в XV в. в результате османского завоевания территориальная, социальная и политическая разобщенность.

Эти особенности наблюдаются и в процессе этнической дифференциации, в котором одинаково важную роль играли как объективно существовавшие различия между соседними этническими группами, так и субъективное восприятие этих различий. Прежде самым значимым фактором в разграничении народов друг от друга считался язык: этническая общность практически отождествлялась с общностью говорящих на одном языке. У сербов, чья история здесь кратко описывается, слово язык также в течение длительного времени употреблялось в значении народ. И сербам было известно и получило широкое распространение библейское предание о возникновении семидесяти двух народов в результате смешения языков при строительстве Вавилонской башни.

При этом именно на Балканах, среди сербов и их южнославянских соседей, обнаружилось, что на фундаменте одного языка, одного диалектного континуума может возникнуть несколько этнических общностей, что на дифференциацию языка, на разграничение его диалектов может повлиять разделенность по другим критериям: религиозным или политическим.

Граница по религиозным критериям, отделявшая католиков-хорватов от православных сербов, а обе эти христианские нации от их принявших ислам соотечественников, которых долгое время считали «турками», оказалась, как это уже давно стало понятным, важнее других границ. Такая граница устанавливается не столько из-за разницы в догматах вероучений, сколько из-за огромного комплекса особых культурных признаков, которые со временем кристаллизуются на территории с одним и тем же вероисповеданием. Серб или хорват, принимавший ислам, хоть и оставался в той же языковой среде, но существенно менял образ жизни и обстановку. А масштабы межрелигиозных различий в тогдашнем обществе нельзя сравнивать с сегодняшними.

Стабильная политическая ситуация, стабильная жизнь, служба своему правителю или династии, общие интересы, которыми живет социум, — все это создает общность между людьми и ведет к социальной интеграции. Однако история сербов показывает, что и этот фактор не может иметь решающего значения: у сербов более 350 лет, в период с XV по XIX в., не было своего государства. Разбросанные на большом пространстве, сербы веками жили под властью чужих правителей и династий. И несмотря на это, они сохранились как народ.

В эпоху борьбы за автономию и независимость сербские государственные деятели и интеллектуальная элита решающую роль в сохранении своего народа отводили государству. На торжественном собрании в декабре 1830 г. по случаю обнародования акта, согласно которому турецкий султан признавал наследственную власть сербских правителей, князь Милош Обренович сказал: