Константин Станюкович - 'Вы не нужны'

Многие из барышень выражали Александре Николаевне участие, но оно казалось далеко не искренним. Молчали и молодые люди.

Только Ардалион Иванович, старенький помощник бухгалтера, любивший сильно запивать, при встрече с Александрой Николаевной значительно и крепко пожал ей руку и сказал:

- Говорили с Уржумцевым?

- Говорила...

- Одумался?

- Нет, сегодня совсем ухожу.

- Мерзавец! - проговорил старенький помощник бухгалтера и куда-то исчез.

Через пять минут он уже вернулся, значительно раскрасневшийся, и вошел к Уржумцеву.

- Извините, Василий Васильевич... мне два слова.

- Что вам?

- Ведь Александра Николаевна - отличная работница. Другой такой не найдем, и дело хорошо знает, и не из лодарниц-барышень. Нам же будет труднее, если вместо Болховской вы нам дадите какую-нибудь хорошенькую цацу.

- Это не мое дело... Председатель...

- Ну, положим, Василий Васильевич, все зависит от вас. Скажите председателю, - он и отменит свое решение.

- Да вы что? Влюблены, что ли, в Болховскую? Так вы и похлопочите для нее о другом месте. А у нас не благотворительное учреждение.

- То-то для многих барышень благотворительное... Хотя бы для ваших двух кузин... А порядочную работницу гонят.

- Прошу вас не читать мне нотаций.

- Какие нотации? Просто мы по-свински сделали. И попадем в газеты. И поделом...

Уржумцев очень боялся газет и испуганно спросил:

- Это кто же может написать такую пасквиль?

- Да хоть бы и я? Вы думаете, нечего рассказать? Очень даже много, вызывающе сказал Ардалион Иванович.

- Вы, верно, закусывали? - с презрительной усмешкой сказал Уржумцев.

- И закусывал и выпил. А мне обидно, хотя я за Александрой Николаевной не ухаживал. Я ведь не так нравлюсь женщинам, как вы.

Уржумцев знал, что Ардалион Иванович был знающий и отличный служака, и им дорожил и председатель правления, и его хорошо знал один из крупных акционеров, имевший большое влияние на правление и особенно на председателя. Все знали, что старенький помощник выпивает, но на это смотрели сквозь пальцы. И Уржумцев, слегка понижая тон, сказал:

- Я попрошу председателя... Только вряд ли... А на газеты мне наплевать... Мало ли врут.

- Так вы, Василий Васильевич, решительно гоните Болховскую?..

- Повторяю, я ни при чем.

- Ну что ж, ловко! Верно, какую-нибудь цацу определите? А я с цацой служить не хочу и пойду объясняться к председателю... Пойду еще закусывать и не побоюсь... И без вашего правления найду место!..

С этими словами старенький помощник бухгалтера вышел из кабинета и в комнате, где сидели барышни, громко воскликнул:

- Барышни, Болховскую выгнали! Довольно подло с ней сделали!

Никто не отвечал. Глаза у всех были опущены. Только одна из самых любопытных спросила:

- Ардалион Иванович, вы, наверное, знаете, кто вместо Болховской?

- Верно, к вам новая барышня... И будет стрелять глазами еще лучше вас.

- И ошиблись, милый Ардалион Иванович, - внезапно сказала только что вошедшая Александра Николаевна.

- А кто?

- Да вот этот самый Стрижов, который так ухаживает за "фруктом". Мне только что кассир сказал... Ведь это правда, Сергей Александрович? обратилась она к молодому человеку с ласковыми глазами.

Тот вспыхнул и обиженно проговорил:

- Я ни при чем, Александра Николаевна.

- Но, однако, вы назначены на мое место?

- Да... Мне только что сказал Уржумцев.

- И знали, что меня выгоняют?

- Хорош товарищ! - воскликнул старенький помощник бухгалтера, и скулы на его лице задвигались. - А вы, Александра Николаевна, не думайте, что все здесь такие же свиньи. Я вот выпил и не хочу быть свиньей. Уйдете вы - и я уйду.

Сконфуженный молодой человек как будто не слыхал, что ему сказал выпивший Ардалион Иванович, и, наклонив голову, усердно защелкал счетами.

Несколько минут в комнате царило молчание.

Вскоре в комнате словно затрещала стайка канареек. Барышни бросили работу и стали болтать о том, действительно ли вместо барышни будет назначен Сергей Александрович.

- Верно, дадут больше жалованья, чем нам, - заметила барышня в красной хорошенькой блузке.

- Это бессовестно! Наша комната для барышень.

Но вдруг все барышни притихли. Защелкали костяшки. Вошел Уржумцев. Обратившись к Стрижову, он сказал:

- Пока займите место Болховской. Александра Николаевна уходит от нас.

- И я ухожу, освободится и еще место.

Александра Николаевна протянула обе руки к Ардалиону Ивановичу и проговорила:

- Не делайте этого, не делайте, Ардалион Иванович. Ведь у вас семья. А разве ваш поступок повлияет на кого-нибудь? Взгляните кругом... Сергей Александрович, пожалуй, назовет вас сумасшедшим.