Александр Чудинов - Жильбер Ромм и Павел Строганов. История необычного союза

Со своими риомскими друзьями Ромм также поделился тем благоприятным впечатлением, которое оставил у него женевский эрудит:

Первым, кому мы представились здесь, был г-н Сенебье, библиотекарь и президент (principal) Женевской академии. Это еще молодой человек, весьма образованный, очень приветливый, открытый, простой и предупредительный. Прием, который он нам оказал, меня тем более удивил, что у нас не было к нему никаких рекомендательных писем, а он после одного только разговора с нами, длившегося довольно долго, узнав, кто мы такие, предложил пользоваться библиотекой, беря книги на дом [568].

Тот теплый прием, который Сенебье оказал совершенно незнакомым людям, очевидно, поразил и Павла Строганова. Хотя Попо коснулся этой темы в письме отцу лишь полтора месяца спустя, впечатление, по-видимому, было еще столь живым, что рассказ юноши о происшедшем едва ли не дословно повторял то, что Ромм сообщил по горячим следам:

Мы познакомились здесь с господином Сенбие, здешняго города книгохранителем; он человек очень ученой и учтив. Первый раз, когда мы у него были, хотя без всякаго одобрительнаго письма, он нам тотчас представил книги городской библиотеки. Нам показывали книги, вами подаренныя [569].

Вскоре дали знать о себе и старые швейцарские знакомые А.С. Строганова. Узнав о том, что в Женеве гостит сын графа, они перенесли на юношу ту симпатию, которую когда-то испытывали к его отцу. Павел, похоже, был приятно удивлен, обнаружив, что старого графа здесь хорошо помнят:

Мой дорогой папа,

Господин Саразен, пастор, приходил к нам с визитом в тот момент, когда нас не было дома. Мы пошли к нему, но оказались не более удачливы. Мы очень хотим его видеть, поскольку он Вас хорошо знает и даже имеет у себя дома Ваш портрет.

Человек, у которого Вы проживали на пансионе, до сих пор жив. Это – кавалер Ордена истинного достоинства (Vrai Mérite), имени которого мы не знаем и с которым встретимся сразу же, как только сможем. <���…> Четыре раза в неделю мы ходим в манеж. Учитель конной езды, который дает нам уроки, тоже Вас знает. Я прошу Вас прислать список имен Ваших здешних знакомых и сообщить, в каком году Вы здесь учились [570].

Заканчивалось письмо постскриптумом, где Павел сообщал, что с пастором они все же увиделись. С Александром Саразеном [571]у Попо установились самые добрые отношения, и две недели спустя он писал отцу: «Мы уже много раз были у господина Сарасина, которого беседу я очень люблю» [572].

Повезло Павлу Строганову познакомиться и с самим Якобом Верне, у которого когда-то учился его отец. Повезло, потому что этот выдающийся теолог, историк и философ века Просвещения находился уже в весьма почтенном возрасте. Когда-то, в самом начале своей карьеры, он тоже служил домашним учителем, как теперь Ромм, правда, было это давно, очень давно, задолго до рождения не только Павла, но даже его отца. Получив теологическое образование в Женеве, Верне в 1720 г. покинул родной город и отправился в Париж, где и проработал девять лет учителем. Путешествуя в 1728 г. со своим воспитанником по Западной Европе, он встречался с такими яркими людьми, как итальянский историк Л. Муратори, шотландский экономист Дж. Лоу, французский правовед Ж. Барбейрак. Тогда же Верне познакомился и с Ш.Л. Монтескье. После выхода в свет сочинений по кальвинистской теологии, принесших ему первую известность, Верне в 1730 г. возвратился на родину и стал гувернером единственного наследника видного женевского богослова Ж.А. Турретина. Со своим подопечным он опять отправляется в путешествие, посещая Германию, Францию, Голландию, Англию. Вернувшись в 1734 г. на родину, Верне три года служил пастором, а потом начал преподавать в Академии, где и работал до преклонного возраста. Его перу принадлежали десятки трудов по теологии и популярное сочинение по всеобщей истории для юношества [573]. Известен он был и своими непростыми отношениями с философами Просвещения. С одними его связывала дружба, как, например, с Монтескье, которому Верне помог в 1748 г. издать в Женеве трактат «О духе законов», с другими он находился в переписке, как, например, с Вольтером и Даламбером. Однако вольномыслие ряда просветителей в вопросах религии Верне не разделял и резко полемизировал с ними в своих произведениях. Довольно широкий резонанс получила его критика статьи «Женева», написанной Даламбером для седьмого тома «Энциклопедии» (1757) [574].

Этот почтенный мэтр с большой теплотой отнесся к Павлу Строганову, отца которого он помнил еще юношей. Попо писал об этом старому графу: