Сара Блейк - Долгоруковы. Высшая российская знать

Услышав о такой безоглядной преданности Петр воодушевился. Ему, конечно, хотелось взойти на престол! Но законной и бесспорной наследницей Петра Великого была императрица Екатерина Алексеевна, ну а за ней право претендовать на престол имели ее дочери, Анна и Елизавета. О наследственных правах сына Алексея Петровича никто и не помышлял тогда… Но ситуация, как известно, изменилась. И Петр II оказался на троне…

Став государем, Петр не забыл первого своих друзей. Молодой Долгорукий, его признанный фаворит, теперь вел жизнь веселую. Похождения фаворита нимало не смущали царя, который, несмотря на юность, мог уже во многом дать фору своему наставнику.

Вот и за прекрасной принцессой Елизаветой и император, и фаворит ухлестывали разом. Больше всех это не нравилось отцу Ивана Алексею Григорьевичу. Он, конечно, хотел задержаться при дворе, но своим «входным билетом» видел не сына, а дочь, которую планировал женить на государе…

Он уже представлял себе, как Екатерина Долгорукая станет государыней, но забыл, что Петр уже был обручен с Марией Меншиковой… Но Алексей Григорьевич решил: если он хочет добиться своего, надо, чтобы дочь его сперва стала любовницей государя, а уж потом – супругой. Но здесь Алексею Григорьевичу приходилось преодолевать сопротивление не только императора, но и дочери…

Ведь сама Екатерина была влюблена! И ее избранником был Альфред Миллесимо, шурин австрийского посланника в Петербурге графа Вратислава. Миллесимо исполнял при своем родственнике должность атташе. Екатерина познакомилась с ним на приеме у саксонского министра Лефорта. Они полюбили друг друга, и совсем скоро Миллесимо уже сделался своим человеком в доме Долгоруких. Еще через некоторое время молодые люди были объявлены женихом и невестой. Князь Алексей Григорьевич, казалось, был доволен партией, которую сделает дочь: ведь семейство Миллесимо, поселившееся в Богемии в конце пятнадцатого столетия, было ветвью старинного итальянского рода Каретто, состояло в родстве с маркизами и другими влиятельными старинными фамилиями. Екатерина больше всего на свете желала бы жить за границей, но она и вправду была без ума от Миллесимо. Невысокого роста, он выглядел хрупким, изящным, но это нравилось ей. Ей нравились тонкие черты его красивого лица, ясные глаза цвета густого меда, нравились чуть рыжеватые, мягко вьющиеся волосы – столь пышные, столь тщательно ухоженные, что смотрелись краше любых, самых дорогих париков.

Однако отец девушки решил, что нужно женить на ней государя, которому едва исполнилось 13 лет. Петр выглядел старше своих лет, в чертах его проскальзывала некая ранняя умудренность, порою даже усталость. Но Екатерина и слышать не хотела о государе! Отец с превеликим удовольствием вбивал свои мысли Екатерине с помощью плетей, однако опасался переусердствовать. Кто знает, если все так пойдет, как рассчитывает Алексей Григорьевич, не придется ли ему в ногах у дочери ползать, вымаливая прощение за каждый тычок…

Точно так же, как Алексей Григорьевич не принимал в расчет чувств дочери, так он и не заботился о чувствах юного государя. А между тем Петр в общении с княжной Екатериной не находил ни малейшего удовольствия. Вот наперегонки с ней скакать верхом – дело другое, всадница она отменная. Но в целом княжну Екатерину император не находил ни красивой, ни даже привлекательной. Он даже слишком красивых женщин не любил, за исключением тетушки своей Елизаветы Петровны, которая, с ее синими глазами и каштановыми волосами, с детских лет являлась для него идеалом гармонии.

Между прочим, он даже спать предпочитал с дамами более простыми по внешности! И, тем не менее, отец заботился о том, как бы не обошла Екатерину какая-нибудь вертихвостка, у которой окажется больше тщеславия, пока дочь строит отношения с иностранцем… и он начал препятствовать отношениям Екатерины и Миллесимо, пошел на ссору с графом Вратиславом и, в конце концов, вынудил дочь вернуть жениху кольцо и расторгнуть помолвку.

Екатерина послушалась. Хотя и чувствовала себя совершенно несчастной. Впрочем, послушав отца, теперь Екатерина твердо знала, чего хочет. Но для исполнения этого желания все-таки надо смириться с требованиями отца и прибрать Петра к рукам.

И их план сработал: после того, как отец застукал дочь с императором в постели, Петр собрал членов Верховного совета, знатнейших сановников, духовных, военных и гражданских, и объявил, что намерен вступить в брак со старшей дочерью князя Алексея Григорьевича Долгорукого, княжной Екатериной. Однако умные люди понимали, что расчет Долгоруких не вполне был верен; при неограниченном самодержавии царей никакие церковные законы не были сильны. Об этом свидетельствовали неоднократные примеры в русской истории, да и за примерами такими не нужно было пускаться памятью в отдаленные века – ведь еще жива первая супруга Петра Великого, Евдокия Лопухина, которую только ее внук освободил из долгого и тяжелого заключения.