Александр Юрченко - Книга катастроф. Чудеса мира в восточных космографиях

Общепринятое различение материалов о природных загадках по категориям «реальное/мифологическое» не выдерживает критики. Представительная выборка описаний тех или иных феноменов требует отнесения ее к разряду «другой реальности». Существует зазор между исследованными феноменами и феноменами, которые не поддаются уразумению. Это обстоятельство порождает сегодня псевдонаучные концепции и стимулирует рост мистических и оккультных ожиданий.

И в Средние века, и сегодня следует различать восприятие загадочных природных феноменов на двух уровнях — массовом и интеллектуальном. В свою очередь, средневековое интеллектуальное сообщество было представлено несколькими конкурирующими группами, о которых шла речь выше.

Вот перечень природных загадок, которые ал-Бируни считал необъяснимыми. Суть этих загадок останется тайной за семью печатями, если не выяснить, кто из участников воображаемого диалога рассказывает о том или ином явлении.

«Сухейль является сорок четвертой звездой Корабля, в его весле. Широта Сухейля — семьдесят пять градусов в южной части неба, так что он не очень возвышается над горизонтом и на глаз кажется колеблющимся. Говорят, что, когда взор глаза падает на Сухейль, человек умирает. Говорят также, что на острове Рамин, в пределах Серендиба, есть животное, увидев которое человек не проживет и сорока дней. Нет более удивительного примера связи духовных сущностей и [материальных] воздействий, чем воздействие рыбы, называемой ар-раада: рука человека, который ее поймал, немеет и остается в сетях [неподвижной], пока рыба жива. Говорят даже, что если кто-нибудь возьмет тростинку и прикоснется одним концом к такой рыбе, пока она жива, а другой конец возьмет в руку, то рука онемеет и тростинка выпадет из нее. Или, [например], черви, которые водятся в округе Рагад — одном из округов восточного Джурджана. В некоторых местностях этого округа есть маленькие черви; если на них наступит человек, который несет воду, то вода испортится и начнет вонять. А если не наступит, вода останется хорошей и будет иметь приятный запах и сладкий вкус. Или, [например], человек, которого укусил леопард, умирает, если на него помочится мышь, — причем мыши усиленно ищут [такого человека] и стремятся к нему, с какой бы стороны ни было возможно до него добраться»

Подобные представления о леопардах и мышах разделяли и опытные охотники. Так, арабский шейх Усама ибн Мункыз, описав свои охотничьи приключения, добавляет: «Одна из особенностей леопарда та, что, когда он ранит человека и на того помочится мышь, он умрет, а мышь вообще не уходит от раненного леопардом, пока ему не сделают плот и не посадят на воду. Вокруг него привязывают кошек, так как опасаются за него из-за мышей» (Усама ибн Мункыз, с. 185).

Звучащая из разных уст одна и та же история о человеке, пострадавшем от укуса леопарда и вынужденного избегать встречи с мышами, кажется, была иносказанием из арсенала суфийских притч. Ее истинное содержание раскрывается в комментарии на стихи Абу-л Хайсана Гургани (X в.), где задаются вопросы в виде мнимых парадоксов. Вот интересующий нас эпизод: «Почему, когда случайно ранит человека леопард, его оберегают от мышей и [заключенное] в (этом обычае] скрытое содержание какой смысл имеет? Комментарий: Знай, что [грех] заносчивости подобен леопарду, который ранит душу [человека], а зависть — это мышь, когда она жалобно пищит, душу она ввергает в ад» {9} 9 Бертельс А. Е. Поэтический комментарий Шаха Ни'мат-уллаха вали на философскую касыду Насир-и Хусрау // Сад одного цветка. Статьи и эссе. М., 1991. С. 22. . Выяснение скрытого смысла метафоры требует преодоления буквального понимания текста.

Остальные природные загадки из перечня ал-Бируни мы рассмотрим по ходу исследования, а пока обратимся к ситуации, где обозначены участники диалога, за исключением одной фигуры.

Однажды при дворе багдадского халифа ар-Ради би-л-Лаха (930–940) ученые люди собрались и беседовали о чудесах мира, но всех превзошел своими речами юный халиф. История, о которой пойдет речь ниже, известна со слов ал-'Аруди, воспитателя халифа, а записал ее ал-Масуди. Разговор коснулся птицы каикам, чье загадочное поведение выдает легендарность всего сюжета. Весной каикам, словно царь, своим криком собирает других птиц и они, как покорные слуги, кормят его. Пернатый хищник не удовлетворяется подношениями и непременно съедает какую-нибудь из птиц. Один из участников беседы, сославшись на авторитет знаменитого врача 'Али ибн Зайда ат-табиба ат-Табари, предположил, что каикам — некая невиданная птица, ступающая на землю только одной ногой. Версия чуть было не получила одобрение. Вступивший в разговор ал-'Аруди когда-то читал об этой птице, но, видимо, забыл ее название. И тогда в беседу вмешался халиф и отверг высказывания знатоков. Согласимся с мнением халифа, что стоящая на одной ноге птица — это журавль и, очевидно, что она не имеет никакого отношения к кайкаму. Каково же происхождение кайкама? Кажется, никто из собеседников не знал ответа на этот вопрос. Прежде чем предложить свой ответ, познакомимся с ситуацией, как ее излагает ал-Масуди.