Василий Бартольд - Тюрки. Двенадцать лекций по истории тюркских народов Средней Азии

Остается в рукописи также целый ряд других трудов, относящихся к истории Тимура, в том числе анонимный труд по всеобщей истории, составленный около 1412 года для одного из внуков Тимура, султана Искандера [201] Искандер Султан-мирза (1384–1414) — правитель Ферганы в 1394–1400 годах, Хамадана в 1403–1409 годах, Фарса 1409–1414 годах. . Этот труд, сохранившийся, насколько известно до сих пор, только в двух рукописях, находящихся в Лондоне и Ленинграде, цитируется в моем исследовании об Улугбеке [202] Улугбек (полное имя — Мухаммед Тарагай ибн Шахрух ибн Тимур Улугбек Гураган; 1394–1449) — правитель державы Тимуридов, внук Тимура. Математик, астроном, астролог. Основал обсерваторию. Главный научный труд — «Новые Гурагановы астрономические таблицы», точность которых не имела в то время равных. как «Аноним Искандера». Подобно Шереф ад-дину, автор писал в Фарсе, но был лучше знаком со среднеазиатскими преданиями, обычаями и взглядами. Этим сочинением, наравне с трудом Низам ад-дина Шами, пользовался Хафиз-и Абру при составлении своего обширного исторического труда, начатого в 1423 году для другого внука Тимура, Байсункара [203] Байсункар (Байсонкур; полное имя — Гияс ад-дин Байсункар ибн Шахрух; 1397–1433) — Тимурид, правитель ряда областей и городов; покровительствовал искусствам — историкам, музыкантам, каллиграфам. . Полного экземпляра этого труда до сих пор не найдено; содержание той части, которая относится к царствованию Тимура, нам известно преимущественно по сочинению более позднего историка, Абд ар-Раззака Самарканди [204] Абд ар-Раззак (полное имя Кемаль-ад-дин Абд ар-Раззак ибн Исхак Самарканди;1413–1482) — среднеазиатский историк, автор хроники «Место восхода двух счастливых звезд и место слияния двух морей». , доведенному до 1471 года.

Кроме этих и других сочинений на персидском языке упоминается еще хроника «Тарих-и хани» («История хана»), написанная по распоряжению Тимура уйгурскими бахши уйгурским алфавитом на уйгурском языке. Так говорит узбекский автор начала XVI века, по-видимому еще имевший в руках экземпляр этой книги. Под словом бахши в этом случае следует понимать, конечно, не буддийских жрецов, но составляющих документы, написанные уйгурским шрифтом, чиновников; мы знаем, что такие чиновники были не только у чагатайских ханов и Тимура, но также у потомков Тимура во второй половине XV века. По-видимому, в этой книге, как и в тех степных преданиях, которыми пользовались Аноним Искандера и Мухаммед-Хайдар, излагались не столько исторические рассказы, сколько легенды и эпические сказания. Очень вероятно, что уйгурскими секретарями Тимура была придумана легенда о том значении, которое будто бы имели в Средней Азии предки Тимура еще со времени Чингисхана и даже раньше.

Европейские ученые часто выражали сожаление об утрате «Истории четырех улусов», будто бы составленной внуком Тимура, Улугбеком, на персидском языке. Ссылки на это сочинение мы находим у Хондемира [205] Хондемир (полное имя — Гияс ад-Дин ибн Хумам ад-Дин аль-Хусейни Хондемир; 1475 — ок. 1536) — персидский историк, служил при дворах Тимуридов и Сефевидов. , историка XVI века; кроме того, автор, писавший, вероятно, также в XVI веке по-персидски в Мавераннахре (две рукописи этого труда находятся в Лондоне, по одной напечатан еще в 1839 году малоудовлетворительный английский перевод), называет свой труд сокращением труда Улугбека, хотя, несомненно, вносит в него и некоторые добавления. Но из слов Хондемира видно, что «История четырех улусов» в действительности была составлена не Улугбеком, а только от его имени и вообще воспроизводила труд Рашид ад-дина и введение к труду Низам ад-дина Шами с незначительными дополнениями. Утрата этого труда, таким образом, не составляет большой потери для науки.

Вообще нет основания полагать, чтобы среднеазиатская историография эпохи монголов и Тимуридов создала или могла создать такой труд, который мог бы быть поставлен наравне с трудом Рашид ад-дина. Вероятно, и в Средней Азии были известны те сказания монгольской «Золотой книги» (XIII век), которые, кроме Персии, получили литературную обработку в Китае; но сведений об использовании тех же сказаний в Средней Азии мы не имеем. Яркие картины кочевой жизни, казалось бы, должны были обеспечить труду Рашид ад-дина популярность среди тюркских народностей, но, по-видимому, эта сторона его труда была оценена среди западных тюрок, в Малой Азии, раньше, чем в Туркестане. В Туркестане труд Рашид ад-дина вместе с историей Тимура Шереф ад-дина Иезди был переведен на тюркский язык только в начале XVI века для узбекского хана Кучкунджи [206] Кучкунджи-хан (1452–1530) — правитель Бухарского ханства с 1510 года. ; в Малой Азии уже в XV веке труд Рашид ад-дина был в широкой степени использован для «Истории сельджукского дома», написанной (некоторые части этого труда были только переводом персидских трудов Равенди [207] Равенди (полное имя — Абу Бекр Наджм-ад-дин Мухаммед; ум. после 1206) — персидский историк. В 1181–1189 годах — придворный каллиграф сельджукского султана Тогрула II, с 1190 года — воспитатель сыновей хамаданского эмира Фахрад-дина Алави. Его труд «Отдохновение сердец и чудо радости» содержит историю государства Сельджуков с начала XI века по 1199 год. и Ибн Биби [208] Ибн Биби (полное имя — Насреддин Яхья ибн Меджедеддин Мехмед; ум. 1272) — летописец государства Сельджуков, автор так называемой «Хроники Ибн Биби», которая охватывает события с 1188 по 1272 год. ) для тюркского султана Мурада II [209] Мурад II (1404–1451) — султан Османской империи в 1421–1444 годах и с 1446 года. (1421–1451). Между прочим, автор воспользовался приведенными у Рашид ад-дина изречениями Чингисхана, перевел их на тюркский язык и смело приписал их мифическому предку своего народа Огуз-хану. Одним из тюркских ученых было высказано предположение, что здесь отразилось подлинное тюркское законодательство, которому будто бы подражал Чингисхан, но из сопоставления персидского текста с тюркским ясно видно, что подлинником является первый, переводом — второй. В одном месте тюркский автор читал в персидской рукописи «собака» вместо «камень», вследствие чего в тюркском тексте вместо упавшего в воду камня говорится об упавшей в воду собаке.