Коллектив авторов - Александр II. Трагедия реформатора - люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей - сборник статей

В качестве примера «сознательности» и размаха крестьянского движения Покровский приводил данные о борьбе крестьян за перевыборы сельской крестьянской администрации, о применении телесных наказаний к крестьянам («В 1860 г., по одним официальным данным, было запорото насмерть 65 крестьян»). Наконец, историк упоминал и о «громадном» движении крестьян против откупов, имея в виду трезвенное движение, и о «грандиознейших» волнениях железнодорожных рабочих, «т. е. рабочих, которые строили тогда железнодорожную сеть и бунтовали во Владимирской губернии, и в Крыму, и в Области Войска Донского, и везде, где строилась железная дорога».

Вывод Покровского сводился к тому, что Чернышевский «вовсе не был слишком ранней предтечей слишком медленной весны, — это был рупор, через который говорило негодование широчайших масс… <���…> Через него, через его писания смотрит на нас та революция, которая начала развертываться в России в 1859–1861 годах, которая дала яркую вспышку пламени 1905 года и которая победила в 1917 году» {41} 41 Покровский М.Н. Чернышевский. С. 295–304. . Нетрудно заметить, что историк прибегнул к явным натяжкам лишь для того, чтобы доказать априорно принятые положения. Так, «грандиозные» выступления рабочих на строительстве железных дорог сводились к групповым уходам-побегам со строительства {42} 42 Рабочий класс России от зарождения до начала XX века. М., 1989. С. 202. . Столь же трудно причислить к «революционным» выступления крестьян против распространения кабаков и основание обществ трезвости, даже если это движение и принимало временами характер погрома кабаков. Тем не менее по крайней мере видимость объективного научного исследования сохранялась, поскольку Покровский пытался опираться на факты, хотя и тенденциозно подобранные. В последующем же историк оперировал уже не фактами, а ленинскими цитатами. В выступлении на Первой конференции историков-марксистов, которая открылась 28 декабря 1928 г., Покровский не только покаялся в грехе экономического материализма, но и сформулировал своеобразный символ веры историка-марксиста: «Не только экономический материализм, то есть экономическая интерпретация истории, но экономический материализм плюс борьба классов — это все-таки не марксизм. И только тот, кто признает политические выводы из марксизма, признает диктатуру пролетариата, тот — настоящий марксист».

Все последующие годы, вплоть до своей кончины, Покровский не столько занимался научным исследованием прошлого, сколько пытался убедить партийное руководство в ортодоксальности своих взглядов. В этом отношении весьма показательна его статья «Ленин и история», которая представляет собою комбинацию ленинских цитат с небольшими авторскими комментариями или, скорее, логическими связками. Из 405 строк текста 220 — прямые цитаты из трудов Ленина! {43} 43 Покровский М.Н. Ленин и история // Покровский М.Н. Историческая наука и борьба классов. М.; Л., 1933. Вып. 2. С. 284–293.

К началу 1930-х гг. основные элементы концепции революционной ситуации были сформированы в рамках школы М.Н. Покровского и стали частью учебной литературы {44} 44 Подробнее см.: Ведерников В.В. Концепция революционной ситуации в творчестве М.Н. Покровского // Освободительное движение в России: Сборник научных трудов. Вып. 23. Саратов, 2009. С. 149–155. . В качестве примера можно привести учебное пособие одного из учеников М.Н. Покровского С.А.Пионтковского. Правда, сам термин Пионтковский употребляет походя, в качестве характеристики настроений крайне радикальных кругов. По его утверждению, «в своем первом выступлении Зайчневский и его товарищи ставили вопрос о том, что в России налицо революционная ситуация» {45} 45 Пионтковский С. А. Очерк истории СССР XIX и XX веков. М.; Л., 1935. С. 106. .

Однако все элементы теории и подтверждающая теорию аргументация наличествуют в работе Пионтковского. Итак, историку необходимо было доказать, что к моменту крестьянского освобождения в России наблюдалось достаточно мощное народное движение и существовали элементы революционной идеологии. Вероятно, наибольшая сложность возникла с обоснованием утверждения о размахе крестьянского движения. Не приводя конкретики, историк заполнял логические пустоты общими словами о росте крестьянского движения, которое якобы заставляло «помещиков понять, что нужно изменить “закон”, что нужно принять меры, чтобы сохранить монополию на власть, на землю» {46} 46 Пионтковский С.А. Очерк истории СССР XIX и XX веков. С. 80. .