Станислав Аверков - Как нашей стране доставались Победы

– Именно поэтому капитана мы уложили в постель под градусом?

– Не надо быть таким прямолинейным. Польза от застольного контакта в том, что иначе у нас было бы подозрительное раздельное существование. Нужные не подозрительные, а умные контакты. Чтобы мы делали сейчас, если бы позволили капитану копаться в нашем грязном белье, искать врагов в нашей среде да запуска? К этому ведь стремился заместитель начальника полигона по науке. А как повел себя космонавт номер 2? Герман Степанович полная противоположность антинаучному полигонному полковнику. Полигонный служака защищал что или кого? Конечно, Челомея, лишившегося УР-200 и «ИСа». Но делал это по солдафонски. Титову была нужна не ругня. А истребитель в космосе… Предлагаю тост за нашего умного председателя госкомиссии Героя Советского Союза Германа Степановича Титова! А где Титов?

– Герман Степанович втихомолку уехал на «десятку» после третьего тоста.

– Ну и хитрец, уехал по – английски. Все равно за него! – Лучма поднял «тюратамский камушек».

… Дверь открылась и в номере Лучмы появился трезвый, как стеклышко, капитан:

– Вы подумали, что я отключился? Но я как утренняя роса! Без меня и праздник – не праздник. За вас, друзья мои, я вас люблю! Вы резко отличаетесь от других гомосапиенс. У вас железная хватка. Но железо подавило романтическую жилку. Разве я не прав, Леонид Данилович?

Лучма осмотрел чекиста с головы до ног, взял в руки гитару, рванул струны:

– А Высоцкого ты приемлешь?

– А ты еще и бард, Данилыч! Да, у некоторых чекистов есть магнитофон и пленки к нему с Высоцким и гитара. Его хриплый баритон позволяет вырваться из пут будней. Мне нравится у Высоцкого такое:

– О, капитан, а ты, оказывается, лирик. А как ты отнесешься к такому:

– Ну ты даешь, Данилыч, – рявкнул кагэбист.

Пришлось кому-то из нас обнять растревоженного капитана.

– Наши спецы – опора Отечества, ты это должен усвоить! – ласково нашептывал на ухо представителя КГБ Володя Болгарин.

– Дорастешь и до генерала, если будешь понимать нас, ракетостроителей, – добавили мы хором.

Гена Толмачев обнял капитана за плечи:

– Те, кто работает с нами, янгелевцами, в обиде не остаются. Дослужишься и до генерала. Будешь им, как я женатым человеком. Сегодня мы с Машенькой решили сыграть свадьбу.

– Ну, Гена, ну и молодец! Решил жениться! Кто из вас кого окрутил?

– По секрету скажу – на третьем месяце.

– Вот это да! – загудели коллеги. – Мы три месяца мордуемся возле ракеты, а он успел ребенка заделать! За это надо выпить!

– Неужели Толмачев разрешил вековечную проблему? – Федоров сощурил хитрые глазки, – Что лучше залить в себя пятнадцать поллитровок или расцеловать пятнадцать раз девушку? Очевидно, он нашел единственно правильное решение: они не исключают друг друга.

Хохот сотряс стены. А потом поплыла под аккордеон начальника управления величавая песня:

Совсем некстати в победоносную вечеринку ворвался телефонный трезвон. Суровый голос Анатолия Ивановича Савина сообщил:

– Леонид Данилович, справляете победу, а она ведь с запашком. Мой «ИС» не вышел на заданную орбиту. Так что следующий запуск на орбиту истребителя и расстрел мишени отменяется. Будем искать причины не выполнения «ИСом» программы полета. Полетное задание подвело или перелили баки топливом?

У Лучмы глаза полезли на лоб:

– Компаниец, Карамян, Болгарин, Федоров и ты, Стас, – что скажете?..