Дмитрий Суворов - Все против всех

Однако позиция англичан и французов по вопросу о конференции - это в данном случае не самое принципиальное. В конце концов, это американская инициатива, и конференция может пройти при посредничестве только США, без европейцев (и они будут в проигрыше). Здесь, безусловно, самое главное как к этому предложению отнесутся сами противоборствующие силы России. И вот тут-то и начинаются сенсации.

Предложение Вильсона принял... Ленин. Вдумайтесь: Ленин готов сесть за стол переговоров с Колчаком! Такое наши мозги поначалу даже и переваривать отказываются. Правда, только поначалу. Ведь позади у Ленина уже десятки тактических соглашений с оппонентами внутри РСДРП, и альянс с германским командованием, и Брестский мир. А впереди - соглашение с Махно, с Алаш-ордой в Казахстане, с ферганскими басмачами, с истребившим своих коммунистов Ататюрком в Турции... "Мы жали друг другу руки, зная, что каждый из нас охотно повесил бы своего партнера. Но наши интересы временно совпадали" - это Ленин о своих контактах с французскими ультраправыми (!) в дни Бреста, и в этих словах - весь Ленин, вся его маккиавелиевская, циничная политика (и причина его победы!). И все-таки... чтобы Ленин решился на контакт с самыми лютыми, самыми непримиримыми врагами в лице белых - такого ни до, ни после не наблюдалось. В чем же дело?

"Советское правительство, верное своему стремлению к миру, приняло предложение Вильсона" (Большая Советская Энциклопедия, 1972). Как говорится, свежо предание... Особенно если учесть, что официально Ленин отреагировал в партийном кругу на инициативу Вильсона следующим образом: "Хочет закрепить за собой Сибирь и часть Юга, не надеясь иначе удержать почти ничего". Вот так! И тут же дал Реввоенсовету директиву, параллельную своему согласию поехать на Принцевы острова! Вот она: "Напрячь все силы, чтобы в месяц (!) взять и Ростов, и Челябинск, и Омск".

Ничего себе, хорошенькое миролюбие... И к тому же неприкрытый авантюризм, показывающий, что Ленин явно переоценивал свои военные силы. Ибо взять обозначенные города в месяц Красная Армия была просто не в состоянии. Напомним:

Челябинск будет взят 29 июля, Омск - 14 ноября, а Ростов-на-Дону только 10 января 1920 года.

Дело тут, конечно, не в миролюбии Ленина. Просто очень уж приперло, просто слишком велика была угроза военно-полтической катастрофы, чтобы пренебрегать любой, пусть даже самой ничтожной возможностью спастись.

Теперь внимание, читатель! Чуть позднее Ленин произнесет сакраментальные слова:

"Если мы до зимы не завоюем Урал, то я считаю гибель революции неизбежной".

Вдумайтесь в эти слова. Ведь в руках у белогвардейцев не только Урал. В руках у них Русский Север, часть Юго-Запада, Украина и солидная доля Белоруссии, весь Юг, Северный Кавказ, южное Поволжье, Северный Казахстан, наконец, огромные пространства Сибири и Дальнего Востока. А Ленин говорит только об Урале. А ведь это тот самый случай, когда вождь революции абсолютно прав: настолько велико было стратегическое и геополитическое значение "опорного края державы".

Воистину: у кого Урал, у того и Россия.

Но если это так, то напрашивается неожиданный и совершенно сногсшибательный вывод - странно, что его никто не сделал ранее. Вывод этот таков: для того чтобы нокаутировать красных, белым совершенно не обязательно рваться в центр страны, им достаточно удержать Урал до зимы.

Звучит неожиданно. А в самом деле? Ведь если Ленин прав (а он, безусловно, прав), то сибирским армиям белых необходимо удерживать Урал до тех пор, пока Советская власть не рухнет к их ногам, как перезрелый плод. А то, что это произойдет, и весьма скоро, Ильич не сомневался - оттого так и торопил с наступлением на Челябинск. И кстати, подставил из-за этой спешки свою 5-ю армию под сокрушительный удар четырехкратно превосходящих ее сил генерала М.Ханжина в марте 1919 года в Башкирии.

Итак, белым необходимо обороняться по Уралу. Как это сделать технически? Да очень просто - сама природа все за людей продумала. Ведь Уральские горы - это гигантская межа, разделяющая Русскую и Западно-Сибирскую равнины и упирающаяся одним концом в Ледовитый океан (хребет Пай-Хой), другим в Аральское море (Мугоджарский хребет). На севере и на юге горы совсем не такие уж и низкие. В общем, сам Бог здесь велел оборону устраивать. А кроме гор на Урале много и солидных водных преград: на западе - Кама (попробуйте ее в районе Перми под огнем форсировать!), Чусовая, на юге - Белая, на востоке, в Зауралье, - Тавда, Тура, Тобол. Кстати, Тобол белым очень даже пригодился в сентябре, когда там на три месяца было задержано продвижение Тухачевского на восток.