Анастас Микоян - Так было. Размышления о минувшем

«Как так? – спросил Сталин. – Ты же его очень хорошо рекомендовал!» (Он, видимо, решил, что я не хочу расставаться с таким работником.) – «Да, имея в виду, что он хорошо работает моим заместителем, и я вижу для него в перспективе должность министра. Но я же не говорил, что он может стать твоим заместителем, к тому же прямо сейчас».

Сталин со свойственным ему упрямством, несмотря на мои настойчивые возражения, в июле 1948 г. все же провел назначение Крутикова, даже не побеседовав с ним. Через семь месяцев он был вынужден освободить его с переводом на меньшую работу.

В 1949 г., в феврале месяце, после моего возвращения из Китая, когда я 9 дней был в партизанском штабе Мао Цзэдуна, в горах, вел ежедневные переговоры с утра до поздней ночи в присутствии Лю Шаоци, Чжу Дэ, Чжоу Эньлая, Жень Биши, Дэн Сяопина, я вылетел во Владивосток. Вдруг звонок из Москвы по ВЧ на квартиру начальника Управления МГБ Гвишиани (Сталин сам определил в Москве, чтобы в Хабаровске я ночевал на квартире Гоглидзе, а во Владивостоке – у Гвишиани, как местах наиболее надежных с точки зрения безопасности: оба были руководителями госбезопасности).

Позвонил Поскребышев: «Здесь сидят все члены политбюро, передают вам привет, поздравляют с успешно проведенной работой в Китае. (Члены политбюро собирались каждый день, читали мои шифровки, и Сталин посылал мне каждый раз соответствующие указания.) Все ждут, когда вы приедете».

Я сказал, что настолько устал, что решил ехать в Москву из Владивостока поездом: хотелось выспаться, немножко почитать литературу, так как во время поездки лишен был этой возможности. В ответ на это Поскребышев передал, что Сталин и члены политбюро считают, что такая долгая задержка в пути нежелательна, и предлагают мне вылететь завтра на самолете. Я был очень огорчен этим решением. Но надо было его выполнять. Сказал только, что мною уже намечено в Хабаровске краевое совещание руководящих работников рыбной промышленности Тихоокеанского бассейна, которое нельзя отменить, теперь уже поздно. Поэтому послезавтра проведу совещание в Хабаровске и на следующий день вылечу в Москву.

Прибыл в Москву. Сталин, видимо, был доволен моей поездкой, много расспрашивал. Я рассказывал о встречах, о личных впечатлениях, об обстановке в Китае и т. д. После беседы Сталин несколько неожиданно, без всякой связи с темой разговора говорит: «Не думаешь ли ты, что настало время, когда тебя можно освободить от работы во Внешторге?» Когда я согласился, он спросил: «Кого ты предложишь вместо себя?» Я назвал кандидатуру Меньшикова. Это было принято, и 4 марта 1949 г. Меньшиков был назначен министром.

Это неожиданное предложение Сталина я принял без всякой обиды, поскольку уже более 10 лет был наркомом и министром, аппарат Внешторга работал хорошо, и работа без меня могла пойти без ущерба для дела. Наблюдение и руководство вопросами внешней торговли, по предложению Сталина, все же было оставлено за мной как заместителем Председателя Совета министров СССР.

Но Меньшиков недолго пробыл министром.

В конце лета 1951 г. вместе с женой мы отдыхали в Сухуми. Раз, иногда два раза в неделю я заезжал к Сталину, который отдыхал в Новом Афоне. В это же время в Мюссерах отдыхал Маленков, а в Сочи – Булганин.

Как-то сидели у Сталина за ужином все названные товарищи. Были еще Поскребышев и Власик – начальник охраны.

Как обычно, шла беседа на разные темы. Проходила она в спокойном, уравновешенном тоне, не так, как иногда, остро, неприятно. Все шло хорошо. Около 4 часов утра подали на стол бананы.

Надо сказать, что Сталин очень любил бананы. После войны он предложил импортировать бананы для некоторых больших городов Советского Союза. Эта задача была возложена на меня как министра внешней торговли. Хотя были большие трудности по доставке небольших партий бананов, особенно в зимних условиях, в Москву, Ленинград, Киев и другие города, но доставка была налажена.

За границей использовались соответствующие иностранные компании, особенно шведские и австрийские. Все шло удачно, не было случаев порчи бананов или каких-либо других недоразумений с их доставкой и хранением. Бананы, поступавшие к нам по импорту, отправлялись Сталину. Он к ним претензий не предъявлял. У меня в доме бананов не бывало.

На стол подали крупные бананы, на вид хорошие, но зеленые, видимо, не очень спелые. Сталин взял банан, попробовал и говорит мне: «Попробуй бананы, скажи свое мнение о их качестве, нравятся они тебе или нет?» Я взял банан, попробовал. На вкус он напоминал картошку, для употребления совершенно не годился.