Анастас Микоян - Так было. Размышления о минувшем

Книга, предлагаемая читателю, – из тех, что, противодействуя «распаду связи времен», помогает восстановлению преемственности поколений, росту патриотизма и любви к своей отчизне.

Я признателен дирекции и работникам РЦХИДНИ, особенно Г.А. Юдинковой, которые оказали мне большую помощь при подготовке книги. Также благодарен Л.В. Сучковой, которая набрала на компьютере почти две тысячи страниц с машинописного и рукописного текста. Я же посвятил этому тексту полтора года труда, который принес мне творческую радость. Должен признаться, что моя сыновняя гордость за отца, автора книги, еще более возросла после того, как я прочитал то, что ранее скрывалось за семью печатями.

За десятки лет моей работы в области истории, политических наук и журналистики не было у меня более интересного, захватывающего занятия, чем работа над настоящей книгой.

Серго Микоян,

доктор исторических наук

Более полувека я был свидетелем и участником многих больших общественно-политических событий и потрясений в нашей стране. Мне довелось повидать немало интереснейших людей. Побывал во многих странах мира, встречался с руководителями правительств этих стран, с их общественно-политическими, культурными и другими деятелями, а также с обыкновенными, простыми людьми. Не без сомнений взялся за перо.

Я не писатель. Эта книга – лишь воспоминания о лично пережитом, увиденном и услышанном. Мои воспоминания всего лишь честный рассказ о событиях, свидетелем и участником которых я был, о людях, с которыми я работал и встречался в своей жизни. Мои воспоминания – не история, которая должна быть всесторонним и глубоко научным анализом всей совокупности фактов и событий общественной жизни.

В далекие и бурные революционные годы никто из нас, как правило, не вел дневников или хотя бы простых записей происходящих событий, многочисленных встреч и бесед. У большинства из нас не сохранилось ни текстов собственных выступлений, ни даже их конспектов. Мы их обычно тогда и не писали: речи читались не по бумажке, а произносились с ходу, часто в порядке импровизации.

Мы не собирали и не хранили документы и материалы «для истории»; сама история делалась при нашем участии.

Любые воспоминания неизбежно носят субъективный характер. События описываются здесь такими, какими я их запомнил, как воспринимал их в давние или более поздние дни. Попутно я высказываю и свое сегодняшнее отношение к некоторым из них.

Вот почему некоторым фактам и событиям, которые тесно связаны со мною лично, я уделяю больше внимания, чем другим, может быть и более важным с точки зрения истории. Назвав многих из тех, с кем меня свела судьба в моей жизни, других я даже не упомянул в своих воспоминаниях, хотя они, несомненно, вполне заслуживают этого. В памяти моей более чем за полвека не могли сохраниться имена всех этих людей. К несчастью, большинство из тех, кого я упоминаю, погибли или пострадали в годы сталинских репрессий.

Вообще же воспоминания, если они правдивы, ценны, помоему, прежде всего тем, что дают читателю конкретный исторический материал, увиденный глазами людей того времени.

Личные переживания, как мне кажется, небезынтересны для любого читателя, который обычно хочет знать, как воспринимали те или иные события их непосредственные участники, что они тогда думали, чем руководствовались в своих поступках. Все это помогает не только лучше узнать и глубже понять сами факты и события, но и получить определенное представление об атмосфере, в которой они происходили, о настроениях людей тех дней, об их надеждах и чаяниях, об их радостях и огорчениях…

Если читатель найдет это в предлагаемых воспоминаниях, я буду вправе считать, что цель моя достигнута.

Первые мои воспоминания связаны с моей родной деревней Санаин, расположенной в одном из живописных уголков Армении.

Высоко над крутыми скалами по обе стороны ущелья раскинулись несколько плато в сотню гектаров пашни. За этими плато возвышаются горы, покрытые лесом. А за ними – необозримые альпийские пастбища. И все вокруг покрыто зеленой травой и множеством дикорастущих цветов.

У самых склонов гор сразу же после плато ютилась наша деревня. Помню маленькие домики, тесно лепившиеся друг к другу.

В годы моего детства это была одна из многих отсталых деревень далекой национальной окраины царской России. Кругом бескультурье, забитость, бесправие. Только поп и монах Санаинского монастыря были грамотными.