К Тарасов - Золотая Горка

- Добрый день, Валентин Станиславович, - сказал он приветливо. - А я вас уже три часа разыскиваю.

- Простите, однако не имею чести... - ответил Антон, понимая с холодком на сердце, что его неожиданный собеседник не мог быть никем иным, как жандармом.

- Да, это правда, - согласился незнакомец. - Я приехал из Смоленска. Вместе с одним товарищем. "Скарга", так зовут этого человека среди друзей. Его настоящая фамилия Булевич. Мне говорили, что раньше вас часто видели вместе. Булевич Кирилл, - тут смолянин уставился на Антона, ожидая ответа.

- Как же, знаю, - отозвался Антон. - Но я слышал, что он попал в тюрьму...

- Совершенно верно, попал. За листовки партии социалистов-революционеров. Но вот беда - бежал из тюрьмы, и вчера при попытке задержания получил тяжелое ранение. Я был у него в больнице. Только что...

- И как он?

- Увы, ничего хорошего. Впридачу, список известных подвигов этого Скарги вчера же пополнился еще одним деянием - убийством тюремного надзирателя. На полу в квартире несчастного обнаружена гильза, а в сердце пуля, выпущенная из пистолета, которым Скарга пользовался в перестрелке. Городовые заметили и вас в это время, в начале десятого. То есть не возле костела, а на улице.

- Да, проходил мимо, - кивнул Антон.

- Мало того, этот беглый Булевич вчера же казнил жандармского ротмистра. Тоже на квартире. Живинский фамилия покойного...

- Насколько я знаю Кирилла, - сказал Антон, - он никогда не был несправедлив, тем более далек от уголовщины...

- Возможно, Валентин Станиславович, - неопределенно сказал смолянин. Да, - спохватился он. - Звать меня Валерий Иванович, но тут у вас в Минске я нахожусь под кличкой Клим. Так Скарга ко мне обращался... Я к нему Скарга, он ко мне - Клим. Из соображений конспирации. И ни он, ни я ни разу не оговорились.

- Вы что же, бежали с ним вместе, - улыбнулся Антон.

- Ехали вместе из Смоленска в Минск. В одном купе, - не поддержал шутку Клим. - Но никак не ожидал - что начнет стрелять. Ведь беда в том, что казнь без судебного приговора считается умышленным убийством. Как-то даже не верится, что его могла уполномочить на теракты местная организация. Как вы думаете?

- Чего не знаю, того не знаю, - ответил Антон.

- Так я и думал, - вздохнул Клим. - Самодеятельность. Но не в том дело. Изменить его судьбу не в моих силах и пока что не в ваших. У меня к вам не служебное, а сугубо личное предложение. Я просто вынужден обратиться к вам как к приятелю Булевича. Беседа наша, повторяю, носит личный характер. Сами видите, в окружении прекрасных дам...

- Поэтому мы и говорим вполголоса, - сказал Антон. - Но начнем наш тет-а-тет, мне стало любопытно.

- Мне придется сделать введение, - сказал Клим, - чтобы не возникало путаницы. По долгу службы, а я - жандармский ротмистр, и по воспитанию я невысоко ценю так называемых революционеров. Можно сказать, что они мне не нравятся. Есть несколько основании такого чувства, назову два. Партии малочисленные, взносы мизерные, расходы большие. Вот и начинается экспроприация, то есть грабеж. Что социалисты-революционеры, что социал-демократы - разница незначительная. Сейчас некое число этих революционеров и почти все их вожди съехали за рубеж. Там живут за счет партийной кассы, то есть, на мой взгляд, - воры. Тут какой-нибудь простофиля-рабочий, которому засорили голову мечтами о земном рае, отдает свой взнос в партийную копилку, а верхушка за эти деньги снимает квартиры в альпийских городах, ест, пьет и пишет пламенные статьи о свержении самодержавия. Никто не спорит, идея заманчивая - сделать всех счастливыми и равными в реальных правах. Но ведь целиком заоблачная. Есть несколько идей, которыми постоянно обманываются или пытаются обмануть: это идеи вечного двигателя, бессмертия и коммунистического благополучия. Человечество, надеюсь, Валентин Станиславович, вы не будете возражать, за последние два столетия несколько поумнело. Тех, кто обещает бессмертие, считают шарлатанами. Им как-то и руки не подают в приличном обществе. Изобретатели вечного двигателя решением Парижской Академии классифицированы, мягко говоря, как чудаки, их проекты выбрасываются в камин без рассмотрения. В принципе и третья идея была опробована в реформаторских коммунах. Все они, как говорится, плохо кончили. Возможно, необразованным людям надо на собственном опыте убедиться, что столь милое революционерам равенство не может обернуться чем-либо иным кроме нищеты, причем нищеты всеобщей, потому что равняться придется по нижнему уровню - по самому бедному. Посему политические эмигранты поступили бы более честно, если бы вместо писания статей о справедливости, попросили бы наделы на сибирских черноземах и разбогатели на продаже гречки или овса. Но не хотят и не умеют работать. По этой причине - чтобы иллюзионисты не существовали за счет награбленного мы ищем девяносто тысяч рублей, исчезнувших в прошлом году в вашем городе по дороге с вокзала в банк. Боюсь, что Скаргу, эту наивную душу, специально отдали на заклание, известив полицию о месте и времени встречи.