Иероним Уборевич - КОМАНДАРМ УБОРЕВИЧ. Воспоминания друзей и соратников.

«Прощупывает», - мелькнула мысль. Потом она так же быстро улетучилась, как и пришла.

Выслушав мои ответы, командующий поставил передо мной практические задачи и закончил примерно так:

- Меня впредь будет особенно интересовать развитие и состояние технических родов войск будущего противника, в первую очередь - истребительной и бомбардировочной авиации, артиллерии и танков. За этими родами войск следите непрерывно и особенно тщательно. Если вы предупредите меня за сутки до столкновения о сосредоточении авиации противника на аэродромах нашего театра, я сумею принять контрмеры.

Я записывал указания в блокнот. Немного задумавшись, Уборевич спросил:

- Какими вы владеете языками, кроме польского?

- Украинским. Числюсь переводчиком второго разряда по немецкому языку.

- Числитесь или можете переводить с немецкого?

- Должен сознаться, что немецкий язык знаю слабо.

- Мучат неправильные глаголы? - улыбнулся Уборевич. - Они когда-то доставляли неприятности и мне. Но одолел! Справитесь с ними и вы. Надо настойчиво и ежедневно хотя бы час заниматься языком. И обязательно читать, много и систематически.

Я дал обещание, что в течение нескольких ближайших лет овладею немецким языком как следует.

- Что, что? - пристально посмотрел он на меня. - Неужели вы думаете, что нам будут долго давать покой? Немецкий язык нам будет очень нужен. Даю вам год, максимум полтора, чтобы из второго разряда вы перешли в первый.

Я доложил нужды сектора и попросил укрепить его квалифицированными людьми. Уборевич обещал.

Выйдя из вагона, я долго еще находился под впечатлением этой беседы. Радовало, что командующий по-настоящему интересуется работой нашего отдела. Почувствовал в нем хорошо образованного военного командира, простого в обращении, корректного куда более, чем многие командиры, с которыми пришлось сталкиваться.

Свое обещание Уборевич выполнил. Вскоре в наш отдел пришли хорошо подготовленные командиры.

В дальнейшем мне приходилось часто докладывать командующему. Он всегда требовал, чтобы новые данные, факты тщательно анализировались и обобщались.

Однажды я показал Иерониму Петровичу фотографию танков, проходящих по улице города Н. по ту сторону границы. За танками были видны жители города, преимущественно женщины. Кое у кого из них в руках были букеты цветов. Внимательно осмотрев фотографию, Иероним Петрович спросил:

- Откуда могли появиться в Н. танки? их там никогда не было. Очевидно, это сфотографировано в городе К.?

- Нет, товарищ командующий, -ответил я, -танки идут по улицам Н. Они проходят к железнодорожной станции, видимо, на погрузку после учений.

- Фантазируете! Где вы видите станцию?

- Самой станции, действительно, не видно, но танки идут именно туда. У меня в этом нет сомнений.

- А у меня есть сомнения. Вот вы и постарайтесь их рассеять, - улыбнулся Уборевич.

Я встал, взял в руки карандаш:

- Обратите внимание на вывеску: «Аптека Фишбейна». Она находится на углу двух улиц в городе Н. Скрещение улиц видно отчетливо, передние танки уже перешли его и движутся по улице Третьего мая в сторону улицы Колеевой, а там рукой подать до вокзала. Мы имеем сведения, что в районе города Н. проходили тактические учения, в которых участвовали и танки. Но документальных данных об этом у нас не было. А теперь и документ есть.

- У ж не хотите ли вы меня убедить, что на память знаете все улицы, магазины и аптеки в городах возможного театра войны? - серьезно спросил Уборевич.

- Нет, товарищ командующий, - ответил я, - на память полагаться нельзя. Я потратил немало времени на проверку фотографии, сличая ее с планом и телефонно-адресной книгой города Н.

Уборевич, видимо, признал неоспоримость моих объяснений, но все же сделал замечание:

- А почему вы не делаете никаких выводов из этого документа? Жители стоят с букетами цветов в руках. Значит, они с восторгом провожают танкистов?

- Я бы этого не сказал.

Цветов не так много, а большинство людей смотрит на танки с простым обывательским любопытством.

- Спорить не буду, но вывод о настроениях населения вы обязаны сделать. Мы должны научиться даже плохонький документ читать до последней строчки!

Наступил 1934 год. Мой непосредственный начальник Х. А. Пунга был переведен в Московский военный округ, а на его место был назначен А. П. Аппен, работавший с И. П. Уборевичем еще в штабе 5-й армии в Сибири. Их связывала и личная дружба, зародившаяся в годы борьбы с белогвардейцами и интервентами. Жену Аппена, Ларису Михайловну Смирнову, служившую тоже в 5-й армии, назначили секретарем командующего округом. Случилось так, что и я с аппаратом сектора переместился в Смоленск и поселился вместе с А. П. Аппеном в одной четырехкомнатной квартире. Появилась возможность узнать Иеронима Петровича ближе. Я стал чаще встречать его на службе, на партийных собраниях, служебных совещаниях, военных играх и вне службы.