Георг Кооп - На линейном крейсере Гебен

Несколько дней спустя пробоины с каждого борта наполовину заделаны, ещё несколько дней напряженной неутомимой работы, и тогда наступит великий миг, когда “Гебен” снова станет боеспособен и, исполненный ожидания, нетерпеливо будет покачиваться в бухте Стения.

Предчуствие того, что к Пасхе мы снова выйдем в море, оказалось пророческим. Весь экипаж “Гебена” с нетерпением ожидает этого. Наш прекрасный, горделивый корабль вновь стал боеспособным. Может начаться новое деятельное и продуктивное время. Русские должны удивиться, насколько быстро “Гебен” восстановил свою боеспособность. Дни стоянки в базе позади.

3 апреля приходит приказ о новом предприятии. “Гамидие” и “Меджидие”, наши два славных крейсера, после полудня вместе с двумя миноносцами выходят в море. Курс – Николаев: они должны разрушить там кораблестроительные верфи {17} .

К вечеру “Гебен” и “Бреслау” также снимаются с якоря. Стоит ясная погода, когда оба корабля идут вверх по Босфору и устремляются в Черное море. Как же всё-таки красив этот уголок земли! Струящийся пролив каждый раз восхищает заново. Вечерняя тишина стоит над склонами береговых холмов. В восхитительном великолепии сияет небо на западе. Затем взгляд устремляется вперед, и на сердце светло от радости по поводу предстоящего похода. Тихо дыша, поднимается и опускается нескончаемая поверхность Черного моря в сгущающихся сумерках. Вскоре мы прошли через минные заграждения и держим курс на Севастополь. Оба корабля, словно тени, скользят с потушенными огнями. Повсюду выставлены наблюдательные посты, все всматриваются в темноту.

Как часто выходили мы в море, но снова и снова скребет на сердце, когда слышишь тихий шелест струй воды, обтекающих корпус быстро идущего корабля. Мы должны быть на посту.

Надо рассчитывать на то, что русские после обстрела Николаева выйдут из Севастополя и предпримут преследование наших лёгких крейсеров. Тогда это будет означать, что необходимо прикрыть от русского флота возвращение обоих крейсеров. Это и есть наше задание.

Ночь остается спокойной, в то время как “Гебен” и “Бреслау” держат курс дальше. Врага не слышно и не видно. Он ещё и не предполагает, что мы в море. Около 7 утра мы находимся в районе Севастополя и крейсируем взад и вперед перед крымским побережьем. Внезапный выход в эфир нашей радиостанции с долгими тире на высокой мощности должно оповестить русский Черноморский флот о нашем появлении перед Севастополем.

Напрасно мы до предела ограничиваем нашу радиосвязь, когда находимся в море. Русские не должны по громкости звучания определить нашу позицию. Мы всегда придаем большое значение и тому, чтобы ошеломить его нашим внезапным появлением. Чаще всего нам это удается, и русские немало изумляются, когда “Гебен” и “Бреслау” буквально выныривают из небытия, словно привидения. Но в эту ночь мы намеренно даём себя обнаружить.

Посмотрите туда – вот уже в районе Севастополя появляются клубы дыма. Весь русский флот вышел нам навстречу. Мы наконец-то видим противника, показавшегося днем во всей своей силе. В конце концов вся эскадра могла бы атаковать “Гебен”, но мы предполагали нечто более важное. Тем временем нас как раз вызвал “Гамидие”. Тут должно было произойти что-то серьезное, если “Гамидие” незадолго до выполнения своей задачи срочно вызывал нас. Так оно и было. В районе Николаева “Меджидие” подорвался на мине и на широте Очакова затонул {18} .

“Меджидие” тонул медленно. К счастью, на месте катасторфы было неглубоко. Его верхняя палуба осталась над поверхностью моря. “Гамидие” и оба миноносца смогли снять экипаж и доставить его в безопасное место. Кроме того, с орудий сняли затворы и перенесли их на миноносцы. Русские теперь не могли бы использовать орудия крейсера. Затем последовал выстрел торпедой с миноносца по затонувшему крейсеру – это был конец “Меджидие” {19} .

В районе Николаева «Меджидие» подорвался на мине и на широте Очакова затонул.

“Гамидие” и оба миноносца теперь поспешно отходили. Переполненные спасенными с “Меджидие” моряками, они теперь не могли находиться в открытом море дольше, чем это было необходимо, и шли теперь к Босфору.

Теперь нам надо было прикрыть отход этих кораблей. План заключался в том, чтобы русский флот – 6 линкоров, 2 лёгких крейсера и 5 миноносцев – заманить как можно дальше на восток и отвлечь его от возвращающихся кораблей. Если только русские догадаются, в чем дело, конечно же, они воспользуются случаем и атакуют перегруженные корабли. Маленький турецкий флот был бы значительно ослаблен новыми потерями. Таким образом, вся наша забота направлена на то, чтобы увлечь противника на восток.