Петр Балаев - АНТИ-Стариков. Почему история все-таки наука

Удар был неожиданный и жестокий. Гучков и Коновалов, спасенные от ареста Протопоповым, забили тревогу и стали хлопотать за арестованных. 29-го они собрали совещание из представителей оппозиции, стараясь увлечь их на протест. Проект не удался. На собрании выяснилось большое различие во взглядах на методы борьбы с правительством. В то время как Гучков и Коновалов с друзьями работали на революцию, лидер Прогрессивного блока Милюков высказал мнение, что руководство в борьбе с правительством принадлежит Гос. Думе в лице ее Прогрессивного блока. То уже была борьба легальная, парламентская. Но собрание показало, что все группировки от члена Думы с.-д. Чхеидзе до члена Гос. Совета Гурко — все одинаково против правительства и желают его перемены.

Однако правительство не отступило перед шумихой в деле Раб. Группы. Только премьера Голицына Гучкову удалось убедить, что Группа вела высокопатриотическую работу. Арестованные оставались в крепости. Мы увидим ниже, насколько ген. Глобачев был прав, обратив на них серьёзное внимание, и какую роль сыграла Группа при революции».

И что же это за рабочая группа была? Почему Стариков о ней молчит? Не знал? Как не знал, если он мемуары Милюкова читал? А в них сказано:

«Раньше, однако же, чем наступил ожидаемый момент, нам пришлось связаться с Военно-промышленным комитетом по другому вопросу — о судьбе его рабочей группы. В состав ее были введены агенты охранной полиции, следившие за ее деятельностью, считавшейся особенно опасной. Мы видели, однако, что это была сравнительно умеренная группа. По определению Гучкова, ее цель при вступлении в комитет была «добиться легальных форм для рабочих организаций». И чисто социалистические организации, такие как большевики, объединенцы, интернационалисты, по признанию охранки, держались в стороне от ее пропаганды. Ее обвиняли в том, что она готовила к дню открытия Думы приветственную манифестацию к Таврическому дворцу, — и это было вполне вероятно. Но что целью манифестации было «вооруженное восстание и свержение власти», утверждали только провокаторы, как некий Абросимов, введенные охранкой в ее состав. Тем не менее, Протопопов решил направить удар против нее, и 27 января арестовал рабочую группу».

Ишь, как интересно, оказывается, какая-то банда готовила «приветственную манифестацию»! А эту банду повязали! Даже о том Милюков сообщает, что в процессе разработки этой группы в нее были внедрены агенты. А внедрение агентуры, расскажу вам по секрету, производится только при разработке особо опасных лиц и организаций.

И группа «рабочей» называлась не потому, что в ней были рабочие, и не потому, что она работала, пока другие бамбук курили. Просто ее задачей была организация рабочего движения, которое заговорщики планировали использовать как средство давления на царя, с целью вынудить его к отречению. Схема была проста, хотели повторить «подвиг» Гапона: привести огромную демонстрацию к царским окнам и подать ему перо самопишущее, чтобы император под текстом отречения расписался, а то, мол, рабочие разнесут Империю по углам-закоулочкам, т. е. рабочее движение как средство шантажа собирались использовать. Поэтому большевики и не клюнули на эту обманку.

Теперь поищите в книге Николая Викторовича сведения о «рабочей группе». Нашли? Нет? А если не нашли, то у вас не появляется желания назвать исследователя событий Февраля нехорошим словом? И как он Милюкова читал — через абзац или через страницу? Ах, да, не читатель он. Он писатель.

Так значит, после ареста «рабочей группы» откладывать переворот было нельзя? Правильно. Его никто и не откладывал. Шеф этих «рабочих» Гучков и попытался переворот совершить:

«В эти дни Гучков сделал первую попытку осуществить свой фантастический младотурецкий план — захватить Государя Императора, вынудить его отречение в пользу Цесаревича, причем при сопротивлении Гучков был готов прибегнуть и к цареубийству.

Гучков полагал, что кто устроит этот переворот, тот и будет господином положения в решении, кому быть регентом при молодом царе.

План приурочивался к Царскому Селу или Петрограду, но он не удался. Вот что произошло.

В самую тесную конспиративную группу Гучкова входили: член Гос. Думы Некрасов, камер-юнкер князь Д. Л. Вяземский, состоявший начальником 17-го передового отряда Красного Креста, камер-юнкер М. И. Терещенко, служивший в распоряжении директора Императорских театров, киевский миллионер, также Главноуполномоченный Красного Креста и участник Военно-Промышленного Комитета, а также служивший на Румынском фронте генерал-майор Крымов.