Петр Балаев: АНТИ-Стариков. Почему история все-таки наука

Был в той империи такой философ — Николай Александрович Бердяев, из дворян родом, скончался за границей, потому что его и компанию таких же мыслителей большевики погрузили на пароход, вошедший в историю как «философский», и отправили от греха подальше, за море проповедовать свои взгляды. А взгляды этого господина, которого в наше время стали особо почитать на моей родине, были оригинальными… Вернее, совсем не оригинальными, просто он проговорился о том, что думали и чем жили тогдашние правящие классы:

«Аристократия есть порода, имеющая онтологическую основу, обладающая собственными, незаимствованными чертами. Аристократия сотворена Богом и от Бога получила свои качества. Свержение исторической аристократии ведет к установлению другой аристократии. Аристократией претендует быть буржуазия, представители капитала, и пролетариат, представители труда. Аристократические претензии пролетариата даже превосходят претензии всех других классов, ибо пролетариат, по учению его идеологов, должен сознавать себя классом избранным, классом — мессией, единственным подлинным человечеством и высшей расой. Но всякое желание выйти в аристократию, возвыситься до аристократии из состояния низшего, по существу не аристократично. Возможен лишь природный, прирожденный аристократизм, аристократизм от Бога».

Как вам такое? Быдло должно знать свое место! И не бунтовать:

«Пролетарий и есть тот, который не хочет знать своего происхождения и не почитает своих предков, для которого не существует рода и родины. Пролетарское сознание возводит обиду, зависть и месть в добродетели нового грядущего человека. Оно видит освобождение в том бунте и восстании, которое есть самое страшное рабство души, плененность ее внешними вещами, материальным миром». «…нельзя отрицать значения крови, наследственности, расового социального подбора для выработки среднего душевного типа». «Существование «белой кости» есть не только сословный предрассудок, это есть также неопровержимый и неистребимый антропологический факт. Дворянство не может быть в этом смысле истреблено. Никакие социальные революции не могут уничтожить качественных преимуществ расы».

Я не знаю, почему подобная сволочь была физически не уничтожена пролетариатом, то ли потому, что диктатура класса была слишком добренькой, то ли из брезгливости… Но давайте еще я вам кое-что процитирую:

«Мы говорим, что в Индии существуют касты, а что у нас в христианском мире нет их. Но это неправда. У нас в христианском мире есть также немногие, но две до такой степени резко разделенные между собой касты, что едва ли возможна где-нибудь какая-либо большая разница и отделенность между двумя разрядами людей, чем та, которая существует между людьми с отчищенными ногтями, вставными зубами, утонченными одеждами, кушаньями, убранствами жилищ, дорогими портнихами, людьми, расходующими, не говорю уже ежедневно сотни рублей, но 5, 3, 1 рубля в день, и полуголыми, полуголодными, грязными, неотдыхающими, безграмотными и в вечной зависимости от нужды людьми, работающими по 16 часов в сутки за два рубля в неделю» (Л. Н. Толстой).

А вот г-н Стариков в своей книге почему-то об одной из каст молчит как немой, везде у него творцы истории — генералы, министры, прочие благородия. Он не из графьёв сам родом, случайно? Ладно, его родословная — его дело, а мы-то, чьи будем? Потомки аристократов? Так наши прадеды этих аристократов повырубили-постреляли, от них остались жалкие ошметки. Вернее, остались те, кто себя считал не выше рабочего и мужика, таким же человеком, а не белой костью, поэтому и остался со своим народом. И, в подавляющем большинстве своем, мы все происходим не из касты господ, а из черного люда, поэтому нам не надо напрягаться, чтобы представить, о чем думали рабочие и крестьяне в 1905 году. Мы же понимаем, что их мыслительные способности не отличались от наших. Одной мы крови. Поэтому этим мы сейчас и займемся, посмотрим, как жили тогда люди и прикинем, что они об этой жизни думали. Только приготовьте себе валерьянки, корвалола, а еще лучше покрепче антидепрессантов, потому что начнется триллер.

А триллер лучше начинать с кладбища. Помните наши 90-е, сколько могил молодых парней на погостах появилось и как это нас шокировало? Так это ерунда. А теперь представьте себе кладбище, где каждая вторая (!) могилка — ребенка в возрасте до 5 лет! Представили? Как самочувствие, не хочется из пузырька капелек накапать? Спросите, что же с населением произошло, что за мор такой страшный по детям? А дело-то обыденное, потому что на каждые 1000 смертей в европейских губерниях России в 1905 году 606 приходилось на детишек в возрасте до 5 лет.