Моррис Россаби - Золотой век империи монголов.

Неясно, насколько можно доверять этому рассказу. Возникают подозрения, что он был придуман задним числом, чтобы доказать двуличность Наяна. Вряд ли Наян позволил бы вражескому полководцу так легко ускользнуть.

Должно быть, Хубилай счел угрозу, исходящую от Наяна, весьма серьезной, так как он лично возглавил карательный поход против мятежника. Один отряд он послал на запад, чтобы сдержать Хайду и не дать его войскам придти на помощь Наяну, а другой отправил в Ляодун в южной Маньчжурии, чтобы связать руки еще одному противнику, монгольскому хану Хадану. Перед выступлением в поход он созвал прорицателей, которые вселили в него уверенность: «Ты вернешься, одержав победу над врагами». Хубилай сам собрал войска и двинулся к устью реки Ляохэ. Марко Поло утверждает, что численность его армии составляла 460000 человек — 360000 конницы и 100000 пехоты. Конечно, эти цифры весьма завышены, так как такое громадное число людей и коней невозможно было прокормить в скудных условиях Маньчжурии. Например, там точно не хватило бы травы для табунов. Вероятно, Хубилай вел с собой не более нескольких десятков тысяч воинов.

Войска Хубилая шли быстрым ходом и вскоре подошли к ставке Наяна, застигнув мятежника врасплох. Хубилай ехал на паланкине, водруженном на спины четырех слонов. Ему было уже 72 года, и он страдал подагрой, ревматизмом и другими болезнями, однако, несмотря на эти недомогания, лично явился на поле боя. Армии выстроились друг против друга, и монголы ударили в барабаны и затрубили в рога, «так что, казалось, само небо сотряслось». Войска великого хана стали наступать. Сначала стреляли лучники, а затем, когда армии сблизились, в ход пошли копья, мечи и палицы. Бой продолжался с утра до полудня, и в конце концов удача отвернулась от Наяна. Его отряды обратились в бегство, а монголы бросились в погоню, захватив в плен или убив многих беглецов. Наян был также схвачен и, как Чингизид, казнен без пролития крови, по монгольскому обычаю.

Убили его вот как: завернули в ковер, да так плотно свили, что он и умер. Умертвили его так, потому что не хотели проливать на землю крови царского роду, на виду у солнца и неба.

Хотя Наян был несторианином, его мятеж не привел к гонениям на христиан во владениях Хубилая. В данном случае великий хан проявил больше терпимости и здравомыслия, чем в некоторых других своих предприятиях.

И все же ему не удалось окончательно подавить монгольскую оппозицию. При жизни Хубилая непокорным оставался Хадан. Хайду тревожил войска великого хана в 1288 и 1289 гг. Сначала Хубилай послал против Хайду Баяна, но вскоре счел великого, но стареющего полководца слишком медлительным и отозвал его. Баяна сменил один из внуков Хубилая, достигший больших успехов. В 1289 г. Хайду почти дошел до Каракорума, прежде чем его отбили войска императора. Впрочем, и будучи вынужден уйти из этой области, он продолжал грабить границы империи Юань до самой своей смерти, наступившей в 1301 г., спустя семь лет после кончины Хубилая.

Коротко говоря, в 1280-х гг. в отношениях с иностранными державами Хубилая преследовали неудачи. Морские походы на Японию и Яву, причинившие ему столько огорчений, выглядят необъяснимыми, если не принимать во внимание его непомерное честолюбие и стремление упрочить свою легитимность. Оба похода закончились полным провалом и одновременно создали трудноразрешимые финансовые проблемы. Восстания против монгольской власти в Тибете и Маньчжурии усугубили эти сложности. Эти удары были достаточно чувствительны, но нельзя сказать, что 1280-е и начало 1290-х гг. ознаменовалось сплошными разочарованиями во всех сферах деятельности. К позитивным моментам следует отнести введение нового свода законов, исследование истоков Хуанхэ, основание и развитие новых школ и учреждений. И все же в целом взгляд на 1280-е и начало 1290-х гг. оставляет ощущение упадка.

Этот период принес Хубилаю горе и разочарования и в личной жизни. Смерть Чаби, скончавшейся в 1281 г., которую император ценил больше всех остальных жен, оставила Хубилая одиноким и осиротевшим. Ее сын Чжэнь-цзинь был назначен наследником. Ей единственной из всех жен была поставлена поминальная стела в храме Хубилая. Чаби не раз приходила на помощь супругу в первые годы его правления. Может быть, это лишь совпадение, но именно после ее смерти самого Хубилая и весь Китай постигла череда потрясений. Вероятно, Чаби и не сумела бы предотвратить эти беды, но она могла бы оказывать благотворное влияние на мужа, удерживая его от принятия некоторых странных решений.